Как молодо! Какие го
лоса! Как бодро! Какой смех! Саша Севастьянова, работающая за прислугу, нак
идывала на стол скатерть, суетилась, готовя закуску, ставя самовар с холо
ду приехавшему гостю.
Ц Как же живем, а? Ц похлопывал Зильберберга Савинков.
Ц Да готовим, Ц смеялся Зильберберг, Ц вы вот расскажите, что на воле де
лается? Мы тут целый месяц без газет, ничего не видали. Может там уж и царя т
о у нас нет, свергли? Ц засмеялся Зильберберг.
Ц Нет покуда сидит еще. Вот покажите-ка полностью мастерскую, тогда и ре
шим, долго ли еще сидеть будет, Ц и Савинков с Зильбербергом вышли из сто
ловой, где молчаливой монашенкой хлопотала Саша Севастьянова.
Дача была в девять комнат с отдельной кухней. Наверху три летних. Низ же об
орудован по зимнему. Богатая дача, с мебелью карельской березы, картинам
и, креслами. До того хороша, что многих боевиков даже стесняла.
Ц Здесь вот барин живет, то есть, значит я. Здесь вот Ц барыня, то-есть, Раш
ель. А вот это и есть мастерская, не Бог весть что, но работать можно, Ц вве
л Зильберберг Савинкова в просторную квадратную комнату, почти без мебе
ли, с туго спущенными белыми шторами.
Савинков ощутил знакомый запах горького миндаля, от которого всегда бол
ела голова. На двух столах стояли спиртовки, примусы, лежали медные молот
ки, напильники, ножницы для жести, пипетки, стеклянные трубки, наждачная б
умага, в флаконах, аккуратно как в аптеке, была серная кислота. В углу Ц за
пасы динамита. И рядом, внутри выложенные парафиновой бумагой, в виде кон
фетных коробок, консервных банок Ц оболочки снарядов.
Горький миндаль напомнил номер Доры в «Славянском базаре», Каляева, зимн
ий день, смерть Сергея, радость убийства и тоску. Савинков знал, Каляев пов
ешен, Дора сошла с ума в каземате Петропавловской крепости.
Ц А у вас не болит от него голова? Ц спросил, указывая на динамит.
Ц Привычка. Вот у Валентины сильные боли.
Ц У меня тоже, Ц говорил Савинков, вспомнив о Доре, о ночи, когда пришел к
ней, и о том, что, как говорят, она в тюрьме просила дать ей яду и сошла с ума, и
знасилованная стражей.
Ц А где ваша жена? Ц выходя из задумчивости спросил Савинков.
Ц Жена? Ц переспросил Зильберберг. Ц Она заграницей, у меня даже двухм
есячный ребенок, пишут уже улыбается, не видал еще.
Ц Да? Ц процедил Савинков. Они входили в комнату, похожую на гостиную; кр
оме желтой мебели, посредине стояла кровать, покрытая байковым одеялом.
Навстречу им шли Попова и Рашель Лурье. Попова весело кричала:
Ц Павел Иванович! пожалте обедать! Только вы ведь привыкли к изысканнос
тям. А у нас по-простецки. Саша даже стесняется, ей Богу.
Ц Валентина, Ц сердито проговорила Саша и сама засмеялась.
За большой круглый стол садились шумно. Савинков помолодел, он почти сту
дент, бегающий за Невскую заставу на рабочие собрания.
Саша несла сковороду с шипящей глазуньей.
Ц Извините, товарищи, что-то сегодня неудачно, кажется.
Попова подставляла деревянные подставки.
Ц Какой неудачно! Дело не в удаче, а в количестве, товарищ Севастьянова. Г
олоден, как волк. А вот винца бы? Нет у вас? В вашей работе не надобится? Жаль.
А мы развратились, привыкли заливать трапезу, Ц смеясь говорил Савинко
в.
Все смеялись. Ели яичницу, картофель, пережаренное Сашей в волнении, мясо.
А после обеда, обняв за плечи Валентину, смотря в ее смеющееся лицо с раскр
ытыми губами, за которыми белели мелкие зубы, Савинков говорил:
Ц Товарищ Валентина, я ведь вас увезу. Хотите?
Ц На дело?
Ц Ну, конечно. А то на что же? Ц Савинков кратко рассказал о их плане.
Ц Согласны?
Ц О чем спрашиваете? Зачем же я здесь?
Ц Только один вопрос. Вы не беременны? Краска залила щеки, лоб, словно выс
тупила даже сквозь брови Валентины.
Ц Это вас не касается, это мое дело.
Ц Напрасно думаете. Меня очень касается. И как человека и как революцион
ера. Во первых, в случае вашей гибели, вы убьете живого ребенка. Кроме того
можете ослабеть, не совладать. Ведь придется трудно.
Ц Я за себя ручаюсь.
Ц Нет, поскольку вы подтверждаете, я на себя взять этого не могу. Изменит
ь тоже не могу, дело Ивана Николаевича. Приеду завтра. Но говорю прямо, не о
бижайтесь, я буду настаивать, чтобы вместо вас ехал кто-нибудь Другой.
Ц Если Иван Николаевич назначил меня, я поеду. Вы не имеете права, Ц вспы
льчиво проговорила Валентина. Ц Вы обижаете меня, как члена Б. О. Я говорю,
что способна на работу.
Ц Я не могу, Валентина, не будем спорить.

В своей комнате, сдержанная, строгая плакала Рашель Лурье. Назначение до
лжно было принадлежать ей, а Павел Иванович вызвал Попову.

11

Азеф собирался к генералу Герасимову, когда внезапно вошел Савинков. По
ушедшей в плечи голове, наморщившемуся лбу и затуманившимся глазам, Сави
нков понял, что Азеф не в духе.
Ц Почему ты приехал? Ц отрывисто спросил Азеф. Ц Постой, не ходи ко мне,
у меня женщина. Пойдем сюда.
Они вошли в кухню. Опершись о стол, Азеф слушал Савинкова.
Ц Какой вздор! Ц пробормотал он. Ц Нам нет никакого дела, беременна Вал
ентина или нет. Я не могу производить медицинских освидетельствований. Р
аз она приняла на себя ответственность, мы должны верить ей.
Ц Я отвечаю за всё дело. Мне важна каждая деталь, я не могу рассчитывать н
а успех, если сомневаюсь в Валентине.
Ц Я знаю Валентину, она всё выполнит.
Ц Я повторяю, беременную женщину в дело я не возьму.
Азеф захохотал. Кончив хохотать, проговорил:
Ц Бери Валентину и поезжай сейчас же в Москву. Менять поздно. Сантименты
прибереги для других.
Ц Это слишком по-генеральски, Иван!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108