Ц Ах, вы не можете себе представить, Прасковья Семеновна, как тягостно ра
зыгрывать из себя эту барыню. Покупать все эти бриллиантовые застежки, б
езделушки, денег жаль на это, Ц говорит Бора. Ц Меня, Прасковья Семеновн
а, волнует Сазонов, что такое? По объявлению лакеи идут один за другим, его
всё нет. Уж не случилось ли что?
Ивановская била фарфоровым молотком шницели, они подпрыгивали как живы
е. Голова по-кухарочьи повязана платком. Лицо раскрасневшееся от плиты. Н
е прерывая работы, пожала плечами.
Ц Не понимаю. Вчера еле выпроводила одного, пристал, «комиссию» обещает,
да нанят, говорю, а он своё, не уходит, ты меня устрой, я, говорит, у редактора
«Гражданина» князя Мещерского служил. Вот думаю, самый подходящий нам ла
кей, Ц засмеялась Ивановская громко, раскатисто, как смеются добрые люд
и.
На лестнице раздались шаги. Кто-то шел снизу.
Ц Идут, может швейцар, вы уйдите.
Дора вышла. Ивановская накинула цепочку на дверь. Приходы соседней горни
чной Дуняши были чересчур часты, разговоры однообразны. Но шаги были муж
ские. Шел человек в тяжелых сапогах. Шаги замерли у двери. Рука Ивановской
, посыпавшая шницели тертыми сухарями, остановилась. У двери мялись шаги.
Раздался короткий стук.
Ивановская, приоткрыв дверь, посмотрела в скважину за цепь. На нее глядел
и серые, смеющиеся глаза на живом румяном лице. Чуть искривленный нос дос
казал приметы. Ивановская радостно сняла цепочку.
Высокий, с ярко русским, веселым лицом, сдерживая смех, Сазонов переступи
л порог. Но вместо пароля, видя тот же смех на лице Ивановской, расхохоталс
я.
Ц Наконец-то у пристани! чорт возьми! как я рад, Ц выговорил.
Подвижной, трепещущий здоровьем, с открытым лицом, с широкими жестами, ст
аровер Сазонов смеялся глядя на работу Ивановской.
Ц Ну, как живете-то, удобно? Ц говорил Сазонов и в глазах его Ц радость и
веселье.
Ц Понемногу. Да что вы так долго не приходили? Тут без вас лакеев валило в
идимо невидимо.
Сазонов улыбался белозубой улыбкой. И так бывает, в этом русском, лихом че
ловеке, старая Ивановская почувствовала близкое и родное. Словно встали
из гроба Желябов, Михайлов. Сила, ясность. Ни анализов, ни сомнений, ни коле
баний. Воля, знающая цель. Вот каков был лакей Афанасий, и с ним душа в душу п
очувствовала себя на кухне тетушка Ивановская.

4

Жизнь в квартире № 1 шла полным ходом. Ранним утром, с корзинкой, первой вых
одила кухарка Федосья Егоровна. Шла по лавкам, на базар, в мясную. Мало смы
сля в кулинарии, всё боялась попасть впросак. Не знала, например, частей мя
са. Потому не торопилась, а выжидала в толпе кухарок, ведя разговоры, незам
етно расспрашивая. Особенно подружилась с поварихой графини Нессельро
де. Стол графини повариха вела на десять персон, закупала деликатесы.
Ц Здравствуй, Егоровна, чего нынче берешь?
Ц Да уж не придумаю, Матвевна, привередливы больно, намедни взяла от груд
инки, не пондравилось, барыня развизжалась, норовистая.
Ц Ты ссек возьми, аль огузок. Тут огузки хороши. Я завсегда беру, свежее, хо
рошее мясо. Да ты кажный день что ль забираешь-то здесь?
Ц А как же.
Ц Твой забор-то какой, рублей на пять берешь? Ты скажи им, что мол всегда з
абираю. Они тебе с сотни процент платить будут.
На черной лестнице с швейцаром Силычем стоит Афанасий, в темно-синей рус
ской рубахе, в брюках на выпуск, каштановые волосы вьются крупными волна
ми. О чем-то говоря, ловко чистит барские костюмы, разглаживает брюки Мак
Кулоха. Повесив на гвоздок, переходит к дамскому тайлору, аккуратно счищ
ая с него пылинки.

5

Мак Кулох просыпался полчаса девятого. Одев мягкие, верблюжьи туфли, нак
инув ярко-желтый халат, шел в ванну. Умывался, делал гимнастику, брился. За
нимало сорок минут. После этого Мак Кулох выходил к кофе.
Дымился спиртовой кофейник. На другом конце, блестя угольями, кряхтел са
мовар. Разрезая румяный калач, Савинков соображал, как распределить день
, чтобы провести все явки.
В комнату с вычищенным платьем вошел Сазонов.
Ц Как дела, «барин»?
Ц Идут. Выпьем кофейку?
Ц Нет, мы уж у себя, на кухне с тетушкой. Я, ей Богу, себя чувствую настоящим
лакеем, Ц смеялся Сазонов. Ц Конспирация хороша, когда в кровь и в плоть
входит.
Отпивая коричневое, густо заправленное сливками кофе, Савинков прогово
рил:
Ц И я себя чувствую англичанином. Даже начинаю интересоваться делами в
английском парламенте, Ц рассмеялся он.
Ц А как «поэт», вы его видали?
Ц Сегодня увижу. Он молодец. Дает самые ценные сведения. Редкий день не в
идит кареты. Карета стала его психозом: точно знает высоту, ширину, поднож
ки, спицы, кучера, вожжи, фонари, козлы, оси, стёкла, всех министерских сыщик
ов и охранников знает. Феноменально! Извозчики не могут дать таких сведе
ний. А вот и наша барыня, Ц повернулся Савинков.
В комнату входила, в утреннем японском халате, Дора.
Ц Смотрите, Егор, какой я халатик купил? а? С войны какой-то генерал привез
, по случаю, какая прелесть, драконы-то какие, драконы-то!
Ц Вкус у вас вообще изысканный, «барин».
Ц Павел Иванович, как же вы думаете, когда приступим к делу? Ц проговори
л Сазонов.
Ц Дело только за приездом Ивана Николаевича. Я его вызвал, через неделю н
аверное приедет.
Ц Ну дай Бог, Ц сказал Сазонов, Ц вот вам ваши костюмы, вычистил как нас
тоящий лакей не вычистит, Ц улыбаясь, указал на сложенные на стуле вещи.

Ц Стало быть мы сегодня с вами пойдем, Егор? да? Ц спросила Дора.

6

В десять, деловито попыхивая трубкой, Мак Кулох спускался по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108