— Как и вы. Рокуэйна улыбнулась.— Я считала… что мы… что у нас будет хотя бы какой-то общий… интерес!Маркиз пристально глядел на нее.— Вы намерены и дальше играть роль моей жены?— Это не роль. Мы обвенчаны, и хотя вы можете ужасно сердиться, все сделано по закону, поэтому вряд ли вам удастся что-либо изменить!Маркиз поставил бокал на каминную полку и посмотрел на стоявшие на камине букеты цветов.— Я не просто сердит, я вне себя. Вы с Кэролайн превратили меня в болвана, и вряд ли это может веселить меня.— Мне казалось, — медленно заговорила девушка, — что единственным выходом для вас было бы заставить всех поверить, что вы знали, что делаете, и… женились на мне, зная, кто я такая.— Зачем это мне?— Чтобы не быть посмешищем в глазах света и избежать сплетен!Эта мысль пришла девушке в голову только сейчас, но она показалась ей вполне логичной.Когда маркиз удивленно обернулся к ней, она поняла, что он быстро сообразил что к чему.— Вы можете сказать, — опередила она его, — что, когда вы делали предложение Кэролайн, она рассказала вам, что влюблена в Патрика Фэрли и уговорила помочь ей и вести себя так, будто она приняла ваше предложение.Рокуэйна говорила так, словно смотрела на картину, представшую ее мысленному взору.— И никому не было известно, кроме нас с вами, — продолжала она, — что мы случайно встретились перед скачками и влюбились друг в друга с первого взгляда!Она посмотрела на маркиза, потом отвела взгляд до того, как он успел сказать что-либо.— Это было именно вашей хитроумной идеей, что я должна занять в церкви место Кэролайн, и поэтому-то вы так настаивали на быстром венчании и отъезде, чтобы никто не разоблачил меня на приеме после венчания!Маркиз снова пристально посмотрел на нее, а потом внезапно запрокинул голову и расхохотался.— Не могу поверить этому! Наверно, я просто сплю!— Я тоже все время, с той самой минуты, как согласилась на просьбу Патрика, думала, что вижу это во сне. Я не сомневалась, что все это закончится катастрофой.— И вы всерьез думаете, что кто-нибудь поверит этой сказке, которая могла бы занять достойное место в «Тысяче и одной ночи»?— Для меня это не менее фантастично, чем ваше настойчивое предложение руки и сердца девушке, с которой вы виделись всего трижды и едва перемолвились двумя словами, или ваш рекордный переезд из Англии в Париж, который, надо думать, должен рассматриваться как романтическое путешествие в медовый месяц!Маркиз снова расхохотался. Затем сказал:— Пожалуй, мне следует объяснить причину такой спешки!— Признаюсь, я очень любопытна, и мне ужасно хотелось бы знать, почему торжеству бракосочетания было отведено так мало времени.Маркиз нахмурился, словно она затронула тему, которая ее не касалась.Но в этот момент их пригласили на ужин; она поднялась, он предложил ей руку, и они не спеша пошли по коридору в роскошную столовую, украшенную бесценными гобеленами.В центре стола стоял огромный золотой подсвечник с восемью свечами, а вокруг — золотые кубки, многочисленные вазы с зелеными орхидеями.— Какая красота! — воскликнула Рокуэйна.— Жаль, что они не белые, ведь белый цвет — цвет невесты, но эти орхидеи только-только расцвели, и они показались мне красивее тривиальных белых гвоздик.— Возможно, этот цвет даже лучше.— И не думайте, что он может предвещать мне неудачу. На скачках мои цвета — зеленый и черный.— И я знаю, что вам всегда сопутствует удача, особенно если принять во внимание, какие отличные у вас лошади.— Не могу пожаловаться, — спокойно сказал маркиз, — хотя мне и не удалось опередить того молодого человека, который бросил мне вызов в самый последний момент на скачках у герцога. Вы, кажется, сказали, что его имя — Патрик Фэрли.— Я молилась, чтобы победил он, так как это было бы предзнаменованием удачи для него и Кэролайн.— Теперь мне понятно, почему он так боролся со мной.Рокуэйна чуть вздохнула.— Это были волнующие скачки, правда, я даже не думала, что у Патрика есть хоть какой-то шанс. Но теперь пришла его очередь праздновать победу, и мне хочется надеяться, что вы как настоящий джентльмен пожелаете ему счастья.— А я думал, что и мне пожелают того же! — усмехнулся маркиз.Рокуэйна не стала возражать, подняла бокал и сказала:— За Патрика, который выиграл изумительный трофей, несмотря на то, что у него не было никаких шансов.Маркиз поднял бокал и выпил. Затем он сказал:— По правде говоря, вы должны были бы поднять бокал и за меня, но, чтобы вас не смущать, я попрошу сделать это позднее.Рокуэйна не сразу сообразила, что он намекает на то, что и он выиграл трофей — ее саму. Вместо этого она сказала:— Скоро слуги принесут следующее блюдо, а я рассчитываю, что вы все-таки скажете, почему так спешили в Париж.— Конечно, — согласился маркиз. — Все очень просто: принц-регент попросил меня конфиденциально купить для него пять чудесных картин, и мне пришлось поспешить, так как завтра их собираются выставить на аукцион.— Картины! Вот этого я не ожидала!— А, кстати, просто ради интереса, в чем, по-вашему, была причина спешки?Рокуэйне не хотелось говорить правду, но она все-таки с вызовом сказала:— Сначала я думала, что причина касается покупки лошадей, но, поскольку у вас их и так достаточно, в этом деле может быть замешана только… женщина!Маркиз посмотрел на нее так, словно не верил, что такая девушка может говорить подобные вещи. Затем он сказал:— Я вижу, Рокуэйна, что вы совсем не похожи на неопытную, неискушенную девушку.— Мне жаль, что я так разочаровала вас, — ответила она, — но меня не вывозили в качестве дебютантки, а мне уже девятнадцать лет, то есть я на целый год старше Кэролайн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35