— Прекрасно! — воскликнул граф. — Так значит, с разрешения доктора мы можем забрать его обратно в усадьбу?Гермия хотела было протестовать, но вовремя прикусила язык.Вместо этого она сказала:— Я думаю, вы хотите поговорить с его светлостью наедине, да и доктор Грэйсон настаивает, чтобы у него не было более одного посетителя одновременно.Она пошла к двери, но дойдя до нее, повернулась и спросила:— Вам принести чего-нибудь, дядя Джон? Чашечку кофе или, может быть, бокал портвейна?Упомянув о портвейне, она внезапно испугалась, что ее дядя поймет, что она предлагает ему его же собственный портвейн.Только прошлым вечером, когда Хиксон подавал им ужин в столовой, он, наливая прекрасный кларет в бокал викария, сказал:— Я подумал, сэр, что вы захотите бокал портвейна сегодня вечером, и наполнил им графин.— Превосходная идея, Хиксон! — ответил викарий.Но тут он увидел выражение лица жены и добавил:— Но я надеюсь, что ты получил разрешение графа приносить вино из усадьбы?— Я уверен, что его светлость хочет, чтобы мой господин получал все, к чему привык, и пил бы то, что Он пил в усадьбе, — ответил Хиксон. — Но мой господин не любит пить один и велел мне, чтобы я подавал портвейн и вам тоже, сэр.Хиксон произнес это с такой нарочитой настойчивостью, что Гермия заподозрила, что маркиз на самом деле ничего подобного не говорил.Он, вероятно, считал само собой разумеющимся то, что викарий должен пить за столом вино, как и он сам.Ему и в голову не приходило, что в доме викария вино было роскошью, которую они могли позволить себе лишь по особым случаям, таким как Рождество, дни рождения или прием гостей, которых практически не бывало.Однако граф ответил:— Спасибо, Гермия, ничего не надо.Она закрыла дверь и побежала вниз, горячо надеясь, что дядя не скажет ничего, что расстроило бы ее отца.Она знала, однако, что ее отец любил доставлять себе подобные удовольствия.Поскольку она думала о нем все время, ее отец вошел в дом через парадную дверь, как будто вызванный магией ее мыслей, отряхивая свою шляпу, мокрую от дождя.— Я смотрю, Джон здесь! — заметил он.Гермия знала, что великолепный фаэтон графа, запряженный двумя породистыми лошадьми, с лакеем и кучером на козлах, ожидает возле дома.— Да, он разговаривает с маркизом, папа, и прибыл только что. Поэтому подожди минуты две, прежде чем присоединяться к ним, потому что доктор Грэйсон сказал, что его светлости необходимо как можно больше покоя.— Мне будет жаль расстаться с ним, — заметил викарий, входя в гостиную. — Разговаривая с ним вчера, я понял, что он очень разумный человек.— Мне тоже так показалось, — ответила Гермия.Она подумала" что маркизу, с его умом, будет скучно с Мэрилин, если он женится на ней.Она не прочла ни одной книги, не интересовалась ни политической ситуацией, ни чем-либо иным, не касающимся ее светской жизни.Но Гермия тут же упрекнула себя за недостаточную доброту, уверяя себя, что Мэрилин была бы самой подходящей женой для маркиза и выглядела бы очень красивой и грациозной во главе его стола.«Я уверена, что они хорошо подходят друг другу», — пыталась она убедить себя, хотя и знала, что это было не правдой.— Где твоя мама? — спросил викарий.Подобные вопросы были привычны для Гермии, поскольку ее отец и мать скучали друг без друга, если расставались даже на час в течение дня.Каждый из них задавал ей подобный вопрос сразу же, как возвращался домой.— Кроме других, она пошла еще навестить миссис Барлес, — ответила Гермия. — Старушка стала очень плоха за последние несколько дней, потому что все время беспокоится за Бэна.— Он всегда доставляет беспокойство, — заметил викарий, — но в этом ведь нет ничего нового.Гермия знала, что миссис Барлес в своем путающемся сознании испытывала ужасный страх, боясь, что Бэна привлекут к ответственности за то, что он помог тем, кто напал на маркиза.Она не сказала ничего об этом отцу и" чтобы переменить предмет разговора, спросила:— С кем ты встречался сегодня, папа?— Как обычно, с мужчинами, которые приходят во все большее и большее отчаяние, потому что не могут найти работу, — ответил викарий. — Я должен еще поговорить с Джоном, но Бог ведает, будет ли он меня слушать!Они услышали тяжелые шаги графа, спускавшегося по лестнице.Викарий вышел из гостиной в холл со словами приветствия:— Рад видеть тебя, Джон! Как видишь, наш пациент воспрял духом и выглядит, как прежде.— Во всяком случае, он полон новых идей, — заметил граф.Он не вышел через открытую наружную дверь, как ожидала Гермия, но прошел в гостиную, и викарий последовал за ним.Граф стоял, повернувшись спиной к камину, с недовольной складкой между глаз.— Мы с Деверилем обсуждали проблему безработицы, — сказал он, — перед тем как я оставил его и его чуть не убили по наущению его кузена.— Проблему безработицы? — переспросил с удивлением викарий.— А сейчас он опять говорил об этом, — продолжал граф, — и убежден, что я должен построить лесопилку, поскольку теперь, после воины, выросла потребность в древесине.Гермия слушала, затаив дыхание.Она с трудом могла доверить, что эти слова вылетели из уст дяди.— Мне трудно, — продолжал граф, — не прислушаться к его предложению. Но поскольку у меня нет времени, а для этого придется нанимать множество тех бездельников, о которых ты так печешься, Стэнтон, я хочу поручить это тебе!— Поручить это мне? — вырвалось у викария.Гермия знала, что ее отец, так же как и она, был поражен тем, что сказал граф.— Да, так я и сказал, — ответил граф, — так что займись этим. Нанимай кого хочешь и сколько хочешь, но я желаю, чтобы дело это приносило прибыль или по крайней мере не было убыточным в течение двух иди трех лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46