Василий Шукшин: «Позови меня в даль светлую...»

Василий Шукшин
Позови меня в даль светлую...



Василий ШукшинПОЗОВИ МЕНЯ В ДАЛЬ СВЕТЛУЮ…
В небольшом русском городке, где-то на окраине, где дальше — за пустырем — виден уже и лес и не дымят трубы, в аккуратном домике из трех комнат жила женщина. Звали женщину красиво — Агриппина, Агриппина Игнатьевна Веселова, попросту — Груша. Было ей тридцать четыре года, и были у нее сын Витька двенадцати лет да брат Николай Игнатьевич, главный бухгалтер пригородного совхоза, да где-то был муж… С мужем они разошлись три года назад: тот взял в подруги… бутылку, и та подруга белоголовая завлекла его куда-то далеко, даже и не слышно было, где он.Брат Николай приезжал по воскресеньям к сестре и племяннику, старался как-нибудь им помочь, продукты привозил, деньжонок иногда.И один раз, в воскресенье, приехал он с важным каким-то делом… Но пока дело это не выкладывал, а как обычно они с Витькиной матерью воспитывали Витьку.— Ну сладу нет — не слушается, и все, — жаловалась мать. — Совсем парень выпрягся…— Что же это ты, Витька? — гудел большой дядя Николай, постукивая толстыми прокуренными пальцами по клеенке. — Не годится так, не годится. А что же дальше-то будет, если ты уже счас… черт-те чего вытворяешь? Ведь матери-то одной трудно с тобой, как ты это не поймешь!..— Ни дьявола не понимает! На днях чего удумал: взял да соседской свинье глаз выбил…— Глаз? — удивился дядя Николай.— Но! Ветеринар, сосед-то… ладно, мужик добрый — не пошел никуда жаловаться. А то было бы дело!— Зачем же ты ей глаз-то выбил? — спросил дядя.Лобастый Витька сидел тут же, за столом, делал вид, что усердно читает книгу. Молчал.— Витьк!— Ну?— Зачем глаз-то свинье выбил?— Я нечаянно, — буркнул Витька.— «Нечаянно»! — воскликнула мать. — Знаю я, как нечаянно… Нечаянно. — И повернулась к брату — рассказать: — Я его все в пример ставлю, ветеринара-то: выучился человек, теперь живет-поживает, в доме-то только живой воды, наверно, нет… Бери, мол, пример — приглядывайся. А он его и невзлюбил…— При чем же тут животное, если тебе человек не поглянулся? Витьк!— Ну?— Разве можно такие вещи делать?! Ты что, живодер, что ли?Витька молчал.— Папа родимый — набычится, и не сдвинешь с места, — заключил дядя Николай. Помолчал. Спросил сестру: — Где он счас? Не слышно?— «Где»! — горько воскликнула мать. — У него дорог много, и все — веселые.— Алименты-то шлет?— Шлет.— Эх, Витька, Витька… — вздохнул дядя Николай. — Что ж ты так живешь-то? А?Витька молчал.— Витьк!— Ну?— Чего молчишь?— Я читаю.— Что ты мне очки втираешь! — осердился дядя Николай. — Читает он!.. — Потянулся, взял у Витьки книгу. — Что ты читаешь? То ж — задачник! Кто же так задачник читает… как художественную литературу. Менделеев мне нашелся!— Вот так он меня все время обманывает, — сказала мать. — Спросишь: Витька, выучил уроки? Выучил! А где выучил, где выучил — ничего не выучил, одна улица на уме…— Ты эту улицу брось, Витька, — резонно стал убеждать дядя Николай. — Она до добра не доведет. Хватишься потом, да поздно будет. Вот он, близко будет, локоть-то, да не укусишь. Улица от тебя не убежит, а время уйдет, не воротишь. Ты лучше возьми да уроки хорошенько выучи, чем… глаза-то свиньям вышибать. Чем выбил-то, камнем, что ли?Витька водил пальцем по синим клеточкам клеенки. На вопрос только неопределенно поморщился и пожал плечами.Дядя помолчал и спросил совсем другим тоном — мирно, несколько удивленно:— Так что, здесь тоже свиней держут?— Держут, — откликнулась мать. — А чего? Мужик-то в доме, так и держут. Зато всю зиму без горюшка — с мясом. Мужик-то есть, чего не держать?— Витька, — повернулся дядя к Витьке, — иди учи уроки в ту комнату, мне надо с матерью поговорить.Витька незаметно с облегчением вздохнул и ушел в другую комнату. Накачка кончилась.— Я вот о чем с тобой, — заговорил Николай негромко. И посмотрел на часы. — Помнишь, я тебе говорил про мужика-то?— Ну, помню.— Это… видал я его в пятницу, говорил с ним…Груша насторожилась. Заинтересовалась.— Ну?— Он придет сегодня… — Николай опять глянул на часы, — через десять минут.— Батюшки! — испугалась Груша. — Чего же ты молчишь-то сидишь? Надо же хоть маленько прибраться, что ли?..— А что у тебя?.. Нормально и так…Груша вскочила было, но оглянула комнату и села опять.— Так ты расскажи про него… Что хоть за человек-то? Ты откуда его знаешь-то?— Учился с ним на курсах бухгалтеров вместе…— Так это когда было-то!— Давненько. А тут встретил его: я в банк приехал, и он туда же пришел. Ну, разговорились… Ну — как, мол, живешь? То-се… Одинокий он счас — разошлись тоже, двое детей было…— А чего разошлись-то?— Пил тоже…— Вот те на! Так это что же мне, шило на мыло менять?— Да погоди ты! Пил, счас не пьет — лечился, что ли, или так бросил, не спрашивал. Но твердо знаю, что счас не пьет. Хороший мужик. Я рассказал про тебя: вот, есть, мол, сестра — одинокая тоже, парнишка в пятом классе… Приду, говорит. Посмотри, может, что и выйдет у вас. Чего же одна будешь с этих лет…Через приоткрытую дверь в горницу Витька слышал весь разговор. Навострил уши.— Страшно, Коля, — говорила мать. — С одним всадилась до ушей… Но тогда хоть молодая была — простительно, а теперь-то — это уж глупость будет несусветная. Сама себя исклянешь…— А не торопись, никто тебя силком не гонит, — отвечал на это Николай. — Присмотрись сперва… Да и он, думаю, тоже не кинется сломя голову. Алименты только с него здоровые дерут…— Да это-то… черт бы его бей, с алиментами, они все нынче с алиментами. И я-то ведь не девка. Был бы человек хороший.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16