Даже
вы, лежебоки, должны знать, что такое умственное и физическое истощение.
Не надо так на меня смотреть, джентльмены, - добавил он сухо. - Я
всего лишь готовлюсь к контакту с соплеменниками Саррешана, делая вид, что
такого понятия как "скромность" в мире просто не существует.
За время, оставшееся до конца путешествия, Конвей пообщался со
связистами и астронавтами, побеседовал с капитаном, Эдвардсом и
Саррешаном. Но к тому времени, когда "Декарт" материализовался в системе
Митбола, полезной информации о медицине на планете он получил очень мало,
еще меньше он знал о самих здешних медиках.
Контакт с коллегами на Митболе был особенно важен для успешного
выполнения его задач.
Но медицина и лечебная хирургия были совсем недавними достижениями,
ставшими возможными после того, как эти существа научились вращаться, не
меняя положения. Однако имелись смутные упоминания о существах другого
вида, которые были кем-то вроде врачей. По описанию Саррешана, они,
похоже, были отчасти врачами, отчасти паразитами, а отчасти хищниками.
Держать такого на себе было делом весьма рискованным. Часто это кончалось
плачевно - пациент терял равновесие и погибал. Саррешан настаивал, что
такой лекарь опаснее болезни.
Из-за сложностей с переводом он не смог объяснить, как же доктор и
пациент общаются. Саррешан никогда не встречался с этими существами сам,
да и те, с кем он общался, тоже не встречались. Самое большее, что ему
удалось им растолковать: у лекарей прямой контакт с душой пациента.
- О, Господи! - воскликнул Эдвардс. - Дальше-то что будет?
- Это вы молитесь или облегчаете душу? - поинтересовался Конвей.
Майор улыбнулся и продолжил уже серьезно:
- Если наш друг употребляет слово "душа", то только потому, что
соответствующий эквивалент есть в трансляторе Госпиталя. Вам остается
всего лишь запросить, что такое "душа" по мнению этого электронного
переростка.
- Боюсь, О'Мара снова начнет сомневаться, что я в здравом уме, -
скептически заметил Конвей.
К тому времени, когда пришел ответ, капитан Уильямсон успешно принес
свои извинения псевдоправительству Митбола, а Саррешан так красноречиво
описал странности землян, что им гарантировали теплый прием. Однако
"Декарт" попросили оставаться на орбите, пока не будет расчищена и
обозначена удобная посадочная площадка.
- Согласно сообщению, - Эдвардс протянул Конвею распечатку
радиограммы, - компьютер считает, что "душа" - это просто "принцип жизни".
О'Мара говорит, что программисты не хотели смущать машину религиозными и
философскими понятиями, включая сюда и бессмертие души. Поэтому, по мнению
компьютера, все, что живет, имеет душу. Очевидно, лекари на Митболе
вступают в прямую связь с "принципами жизни" пациента.
- Вы думаете - лечение верой?
- Не знаю, доктор, - ответил Эдвардс. - Мне кажется, что здесь от
вашего главного психолога проку мало. Ну, а если вы думаете, что я
собираюсь вам помочь и снова дам вам мнемограмму Саррешана - поберегите
голосовые связки.
Конвей был удивлен, насколько обычным выглядит Митбол с орбиты. И
только на высоте десяти миль от поверхности планеты стали заметны
медленные подергивания покрытого складками необъятного ковра из
копошащихся на суше животных и неестественно спокойное море, похожее на
густой суп. Только вдоль береговых линий наблюдалась особенно бурная
активность. Здесь вода бурлила желто-зеленой пеной и кишела большими и
малыми водными хищниками, яростно нападавшими на живущих на суше, а те, в
свою очередь, не менее злобно накидывались на обитателей моря.
"Декарт" опустился в двух милях от мирного участка побережья в центре
района, помеченного ярко окрашенными буйками. Он был полностью скрыт
облаками пара, поднявшимися при соприкосновении пламени с водой. Как
только корма ушла под поверхность, тяга была уменьшена и корабль мягко
опустился на песчаное морское дно. Вскипевшая от двигателей вода разошлась
медленными волнами, а на корабль стали накатывать волны существ.
В буквальном смысле, подумал Конвей.
Словно огромные влажные бублики, они выкатывались из зеленого
водяного тумана к основанию корабля и начинали безостановочно кружить
вокруг него. Они тяжеловесно огибали попадавшиеся на пути обломки скал и
колючую растительность. Иногда, чтобы изменить направление, они принимали
почти горизонтальное положение, но равномерное вращение всегда
продолжалось, и существа держались друг от друга как можно дальше.
Конвей выждал некоторое время, чтобы дать Саррешану возможность
спуститься по пандусу и должным образом встретиться со своими
соплеменниками. Врач в легком скафандре, подобном тем, которые
использовали в Госпитале в секторах для воднодышащих. Это было сделано и
для удобства, и для того, чтобы продемонстрировать местным жителям
"необычную" форму своего тела. Он шагнул с края пандуса и стал медленно
опускаться на дно моря. Через транслятор он слышал беседу Саррешана,
разговоры важных лиц и наиболее громкие выкрики из окружающей толпы.
Опустившись на дно, Конвей сначала подумал, что на него нападают. Все
находящиеся в окрестностях корабля существа старались прокатиться как
можно ближе к нему, а, проезжая мимо, каждый что-то говорил. Микрофон
скафандра доносил до него звуки, похожие на беспорядочное побулькивание, а
транслятор в силу своей несовершенности повторял одну и ту же фразу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67