Это
как если в турбину гидроэлектростанции попадет большая рыбина:
большая-то она большая, но турбину все равно не остановит...
Впрочем, более вероятным мне представляется то, что никакого
сбоя не было, а просто программа уже заложена в вас, но еще не
запущена. Представьте себе, что одна страна забрасывает в
другую своего агента-резидента: этот резидент сначала
законсервирован - он проходит период адаптации к жизни в чужой
стране, а такой период может занять многие годы, - и только
когда резидент обживается и начинает жить обычной жизнью, ничем
не отличаясь от окружающих, он получает приказ из "центра" и
начинает действовать...
- Вы, случайно, в разведке не работали? - нетактично
перебил я его.
- Нет, - заморгал астролог густыми ресницами.
- Я шучу, - успокоил его я. - Очень хорошо вы знаете работу
резидентов.
- Так вот, - пропустил он мимо ушей мой "комплимент". - Вы
можете жить спокойной жизнью обычного человека, пока в вашей
жизни не произойдет какое-то событие, которое приведет к
запуску всей программы... Может, какой-то стресс, - пожал он
плечами. - Я бы назвал это пусковым фактором.
- Спасибо, - я посмотрел на часы: обеденный перерыв
закончился десять минут назад, а я еще не перекусил. =
Последний вопрос: может, здесь все же какая-то ошибка?
- Звезды редко ошибаются, - покачал лохматой головой
астролог.
- Если редко, то как часто?
- Практически никогда, - вздохнул он сочувственно.
4. Забытые подробности детства мессии
И все же мессия! У меня возникло такое чувство, будто я
выиграл в лотерею черный ящик, в котором неизвестно, что лежит:
драгоценные каменья или пачки динамита с дымящимся бикфордовым
шнуром. Радоваться мне теперь или горевать, плакать или
смеяться? А может, плюнуть на все эти гороскопы и спокойно жить
прежней жизнью, сделать вид, будто ничего не произошло, и тогда
пронесет? Ведь на самом-то деле ничего пока не произошло... Ну,
сказали мне, что я призван быть мессией, а что с того?! Одного
призвания мало: надо что-то предпринимать, как-то утверждать
себя на этом поприще, куда-то пробиваться, кого-то при этом
отпихивая. Скучно все это... и лень. Главное, конечно, лень,
потому что непонятно, зачем это все надо. Если бы мне
предложили стать мессией в 17 лет, меня бы это, может, и
заинтересовало, но теперь... Ломатьсложившуюся жизнь - ради
чего? Хотя, если разобраться, жизнь не очень-то сложилась, и
ломать ее почти не жалко.
Так я размышлял над своей жизнью, лежа в теплой постели под
толстым одеялом. Был первый час ночи, но спать совершенно не
хотелось: я лежал на спине с открытыми глазами и развлекался
тем, что на все лады расписывал собственную никчемность, в тоже
время не забывая о своем мессианском призвании и даже чувствуя
себя в глубине души новоявленным спасителем человеческого рода.
И в этот момент на меня нахлынуло прохладно-мягкой волной и
пробежало мурашками по спине от затылка и до копчика ощущение,
будто нечто подобное со мной уже было, было, было... Я
расслабился и стал вспоминать... и вспомнил!
Теплый день конца лета. Мягкое солнце лениво просвечивает
сквозь пыльные листья липовой аллеи. Мне семь лет. Моя тетя
послала меня за квасом: я иду по аллее с бидоном в одной руке и
с 24 копейками - в другой. У меня хорошее настроение и я
мурлычу себе под нос какой-то задушевно-возвышенный мотивчик
типа "с чего-о начинается Ро-о-одина?" И вдруг - Они. Их
четверо, они сидят на лавочке и соревнуются, кто дальше плюнет
харкотиной. Их нельзя обойти, потому что обойти Их - это значит
Их заметить, а замечать Их нельзя, это я чувствую каждым
квадратным сантиметром своей детской кожи. Нужно спокойно
пройти мимо Них, не поворачивая головы, но как мимо Них
пройдешь, если Их харкотина летит через всю аллею?
- Эй, пацан! - кричит самый старший из Них, лет
одиннадцати, с круглой, как глобус, веснушчатой головой. - Иди
сюда.
Что делать? Бежать? Нет, это ниже моего мальчишечьего
достоинства.
- Что несешь? - спрашивают Они.
- Бидон.
- С пивом? - смеются Они.
- Пустой, - отвечаю я.
- Деньги есть?
- Нет.
- Не п...и своим ребятам!
- Нету...
- А ну попрыгай!
- Зачем? - спрашиваю я с идиотской улыбкой, отлично
понимая, зачем.
- А ну попрыгай! - один из Них, не поднимаясь с лавочки,
пинает меня ногой в живот.
Я прыгаю, а они смеются. И мне тоже смешно, потому что я
нахожусь в дурацком положении. Я как бы смотрю на себя со
стороны и смеюсь над самим собой.
- Как же ты за квасом без денег пошел, мудозвон?
Они бьют меня бидоном по голове, а я не злюсь на них,
потому что чувствую моральное превосходство над ними. У них =
физическое, а у меня - моральное. Они меня унижают, но я все
равно выше, лучше и чище их.
Откуда у меня взялось это чувство превосходства над
остальными? Не знаю, как до этого, но в семь лет оно у меня уже
точно было. Неужели, это мое врожденное качество? Но если нет,
то где и как я его приобрел?
Нужно вернуться к истокам. "День зачатья не помню я
точно",прохрипел неоклассик под блатные аккорды. Какое уж там
зачатие, если первое мое воспоминание относится к четырем
годам. Я очень хорошо помню бархатно-яркие цветы, много цветов,
и среди этих цветов лежит божественно-красивое существо с
бледно-прозрачным лицом, обрамленным золотыми волосами, в
которыхзапуталась пятилистная звездочка сирени. У этого
существа, в отличие от многих других, есть имя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53