Наверно, она знала о миссис Саммерс?
Хобсон начал возбужденно шагать из угла в угол.
— Признаюсь, я ревновал,— сказал он.— Но я никогда пальцем ее не тронул.
— А если бы вы знали, что Ли — ее любовник, вы постарались бы уничтожить его?
— Вы ничего не можете доказать, инспектор Браммел,— вдруг сказал Хобсон, понизив голос.
— А что, если у меня есть и другие улики против вас? Хобсон сел и стал водить пальцем по нижней губе — он всегда это делал в минуты беспокойства и напряженных раздумий. Наконец он понял, как ему следует поступить.
— Инспектор Браммел,— сказал он,— если вы будете настаивать на ваших догадках, вы причините гораздо больше вреда себе, чем мне. Положим, вы убедите вашего шефа в том, что против меня есть веские улики. Может быть, вы даже получите ордер на мой арест. Что же дальше? А дальше вот что. Никто никогда не отдаст меня под суд. Генеральный атторней вмешается и аннулирует обвинения. Доказать, что Ли нарочно оговорил меня, проще простого. А ведь он — главный ваш козырь. Только под ногами у вас зыбучий песок... Не начинайте того, что не сможете довести до конца, инспектор. Поплатитесь вы, а не я.
Браммел улыбнулся.
— Никаких фактических улик против меня у вас нет, и вы это знаете, инспектор,— настойчиво продолжал Хобсон.— Вы поставили меня в неловкое положение, но и только. Безусловно, я хотел бы выпутаться из этого положения.— Хобсон опять посмотрел Браммелу в глаза.— Садитесь, инспектор. Давайте поговорим как мужчина с мужчиной. Забудьте, что вы полицейский. Садитесь...
Браммел пододвинул стул и сел напротив Хобсона.
— Ваше дальнейшее расследование ни к чему не приведет,— властно продолжал Хобсон.— Вы узнали мрачный эпизод из моей жизни. Но я не убивал ее. Так не будем же все это ворошить. Это единственный разумный путь.
Браммел, казалось, погрузился в раздумье.
— Я привык мыслить фунтами, шиллингами и пенсами,— сказал Хобсон.— Если и вы оперируете теми же величинами, скажите: сколько мне будет стоить, чтобы вся эта история была навсегда забыта?
Браммел ответил не сразу. Он помолчал, затем сказал:
— Это будет вам стоить отеля в хорошем предместье, мистер Хобсон.
Хобсон криво усмехнулся: он вспомнил, что Элизабет Тайсон тоже хотела приобрести отель.
— Вы очень умный человек, инспектор Браммел,— сказал он.
Браммел не ответил. Он встал и направился к двери. Он старался оправдаться перед самим собой. Ему было выгодно забыть о том плане, который он вынашивал с момента первой встречи с Хобсо-ном. «Правосудия в этом деле все равно не добьешься,— говорил себе Браммел.— Так зачем же мне отказываться от богатства, которое само идет в руки». Но ведь он начал расследование во имя правосудия...
Дойдя до двери, он обернулся.
— Когда вы распорядитесь? — спросил он.
XXXIX
К вечеру того же дня Браммел узнал, что Уоллес Ли вернулся на квартиру своей матери. Инспектор немедленно отправился к нему. Вызвав Ли к машине, он сказал:
— Даю вам последний шанс, Уоллес. Вы должны немедленно покинуть Австралию. Навсегда. Иначе вас арестуют и отдадут под суд за шантаж и покушение на убийство. Я помогаю вам только ради вашей матери. Она хорошая и достойная женщина. Для нее было бы страшным ударом, если бы ее единственный сын получил пятнадцать лет тюрьмы...
Ли не знал, радоваться ему или огорчаться.
— Бет убил Хобсон,— сказал он.— Вы арестуете его?
— Он клянется, что она была жива, когда он уходил,— сказал Браммел.— Как вы думаете, кому поверит комиссар — вам или ему?
Ли отвел взгляд.
— Дело ваше, Уоллес, выбирайте: либо вы отправитесь сейчас со мной, либо покинете Австралию. Даю вам два дня на сборы.
— Я уеду,— сказал Ли. Опустив голову, он пошел к дому. Браммел вернулся в управление и соответствующим образом
доложил Филдсу о своих беседах с Ли и Хобсоном.
— Думаю, что дальнейшее расследование бесполезно,— сказал Браммел,— никаких убедительных улик мне не удалось найти. Я до сих пор уверен, что либо тот, либо другой — убийца. Скорее всего Хобсон,— добавил он, чтобы обезопасить себя. Никто никогда не сможет обвинить его в том, что он скрыл от Филдса свей догадки.— Фрэнк,— сказал он в заключение,— я с этим делом покончил. Ставлю точку.
Как и ожидал Браммел, Филдс просиял от удовольствия и с облегчением вздохнул. Он только того и хотел, чтобы у Браммела хватило мужества признаться в своей ошибке и согласиться, что Сим арестован правильно.
— У нас исключительно сильная позиция, Стюарт,— сказал Филдс, пытливо взглядывась в Браммела.— Конечно, как сказал мистер Коутс, надо не только свершить правосудие, но свершить его так, чтобы всем было ясно, что оно свершилось. Вот что важно. Мы должны постоянно помнить об общественном мнении.
ХL
В следственном отделении городской тюрьмы в присутствии охранника Сим беседовал со своим адвокатом Морисом Стэммер-сом — одним из самых известных в штате специалистов по уголовным делам. Вид у Сима был неважный: изможденный, с лихорадочно блестящими глазами, он походил на святого праведника.
— В сотый раз говорю вам, мистер Стэммерс, я до нее не дотрагивался,— сказал он.
— Но нам придется опровергнуть признание, подписанное собственноручно вами.
— Я не знал, что подписывал. Филберт избил меня до полусмерти.
— Да, да... Все это мы расскажем присяжным. Но поможет ли это? В конце концов вы же признаете, что первым ударили Фил-берта... Признаете и то, что проникли в дом с преступной целью. Вы украли ее драгоценности — это вы тоже признали... Все это очень сложно... Послушайте, Сим, у меня есть вопрос, который я вам еще не задавал: когда вы были в комнате, вы видели миссис Тайсон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72