Насколько это отложилось в моей памяти, в один прекрасный день я вернулся из Амстердама и обнаружил тебя, ты уже распаковала вещи и устроилась, как у себя дома. Я, конечно, ничуть не жалею об этом, но…
– Но ты любишь меня? – В голосе Дженни прорезались истеричные нотки. – Если мы собираемся пожениться на следующей неделе, я должна быть уверена, что ты меня любишь.
Александр и брюнетка потрясенно молчали. Дженни молила Бога, чтобы Джош и Элла не выбрали для возвращения этот момент.
– Милая, ну конечно люблю. – Гай обнял ее. – Мы все тебя любим. Дети так привязались к тебе, что я решил уволить няню. С этого момента ты сможешь сама заботиться о них. Разве это не чудесный сюрприз?
– Так я и думала, – сказала она. – Свадьба отменяется.
Брюнетка, внимательно смотревшая на Гая, захлопала в ладоши.
– А я знаю, кто вы. Вы Гай Кэссиди, фотограф. – Ее глаза расширились. – Вы знаменитость.
– Но это не мешает ему быть дешевым, двуличным обманщиком! – взвизгнула Дженни.
– Гай Кэссиди? – потрясенно переспросил Александр. – Тот самый Гай Кэссиди? Ну конечно! Очень приятно с вами познакомиться.
– Не могу поверить, что вы говорите это, – посмотрела на него Дженни. – Только что вы советовали мне не выходить за него замуж, а сейчас рассыпаетесь в любезностях, словно преданный поклонник!
Гай нахмурился.
– Он сказал тебе не выходить за меня? Да зачем ему говорить такое? Дженни, ты выдумываешь.
– Послушайте, я прошу прощения. – Александр покачал головой. – Я не знал, что это вы.
– Слишком поздно. – Дженни сняла руку Гая со своей талии. – Теперь я не вышла бы за него, будь он хоть Мел Гибсон.
ГЛАВА 36
– А я думал, что актриса у нас Максин. – Они подошли к аттракциону «выиграй золотую рыбку», где Джош и Элла увлеченно забрасывали резиновых лягушек в листья лилий. – Если будешь продолжать в том же духе, вполне можешь стать звездой туалетной рекламы.
Дженни усмехнулась. У Александра было непередаваемое выражение лица. Жаль, Гаю не удалось заснять его на пленку.
– Ты первый начал.
– Не мог сдержаться. Боже, что он тебе говорил! Неудивительно, что ты не доверяешь мужчинам. – Он покачал головой. – Должен сказать, у тебя очень странные знакомые.
Хорошо хоть он не знает, как она познакомилась с Александром, порадовалась Дженни. Один раз он подловил ее на этом, и хватит.
– Мои чертовы лягушки все время падают в воду! – пожаловалась Элла, не подозревая, что Гай стоит позади нее.
Он похлопал ее по плечу.
– Ой, прости, пап. – Она одарила его ангельской улыбкой, в которой не хватало нескольких зубов.
– Ну и хорошо. – Гай подмигнул Дженни. – Нам все равно не нужна чертова золотая рыбка.
– У меня ноют ноги, – пожаловалась Дженни, когда они шли к машине двумя часами позже.
Джош и Элла, нагруженные воздушными шарами, меховыми игрушками и огромным надувным кальмаром, убежали вперед. Элла старалась не отставать от брата, хотя щупальца кальмара совершенно перепутались с ее ногами.
– А у меня ноет бумажник, – ответил ей горестным взглядом Гай. – Я банкрот. И все только потому, что моя дочь влюбилась в кальмара.
– А тебе, значит, не хотелось его выиграть? Мне показалось, тебе очень понравилось бросать эти кольца.
– Понравилось бы еще больше, если бы столбики не торчали во все стороны. Пятнадцать фунтов за кальмара, – простонал он. – А завтра мне будет не разогнуться.
– Прекрати ныть. Ты отлично провел время.
– Ну хорошо, может, и так. – Он сверкнул зубами. В следующую секунду он схватил ее за руку и дернул в сторону, так неожиданно, что она едва не потеряла туфлю.
– Что?..
– Прости, на тротуаре было собачье дерьмо, – романтично сказал Гай. – Ты чуть в него не наступила.
– Мой герой, – прощебетала Дженни, потому что он помог ей обрести равновесие, но руку не отпускал. Высвобождаться было бы глупо – в конце концов, это не самый романтический поступок десятилетия, – но в то же время ее волновало, что подумают Джош и Элла, если обернутся. Зачем, смущенно подумала она, он делает это? Почему ничего не говорит? И почему не отпускает руку?
Гай был погружен в раздумья. Обычно его трудно было сбить с толку, но сейчас с ним что-то происходило – что-то неожиданное, – и это требовалось обдумать.
Камнем преткновения, понял он, было печальное прошлое Дженни. После того что с ней произошло, ей меньше всего нужно заводить отношения, которые причинят еще больше боли. Если не уверен в себе, лучше не начинать, думал Гай. Ведь он сам говорил ей несколько дней назад, что все его связи заканчиваются слезами, как он ни стремится этого избежать. И, видимо, виноват всегда он. А страдают всегда другие.
Но теперь Гай сообразил, что обманывает сам себя. Всю прошлую неделю он твердил себе, какая Дженни замечательная няня. А на самом деле, понял он, замечательной была она сама.
Однако самое большое ее преимущество было и самой большой помехой, и эта ситуация была ему незнакома. Дженни не флиртовала, и он не знал, ее натура тому причиной или просто он сам не вызывает у нее такого желания. До сих пор их отношения оставались сугубо платоническими. За эти месяцы, хоть и случалось всякое, они определенно подружились. Но он не знал, как на самом деле к нему относится Дженни.
А знать это неожиданно стало очень важно. Ему не давала покоя мысль, что она может не разделять его чувства. С такой проблемой он ни разу не сталкивался: он хотел нравиться Дженни, но как, ради всего святого, он узнает правду?
Гай запоздало сообразил, что по-прежнему держит ее за руку. Теперь он почувствовал себя полным дураком. Держать и дальше, посмотреть, не будет ли она против? Или отпустить как ни в чем не бывало?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94