только тогда дом,
построенный "человеком, который построил этот дом", не будет
разрушен для того, чтобы освободить место для нового, более
совершенного дома, а будет стоять как памятник старины; одним
словом, для того чтобы люди будущего "продолжили наше дело" и
"были верны нашим заветам", (т.е. создали бы нам иллюзию того,
что мы продолжаем жить потому, что не умерло "наше дело"),
необходимо запретить всякий прогресс, кроме предсказуемого и
заранее нами запланированного. В противном случае, в
непредсказуемо изменившихся условиях, наши "заветы" рискуют
превратиться в бессмыслицу. Но с другой стороны, для того,
чтобы будущие поколения могли послужить вам заменителем
бессмертия, они должны, как минимум, выжить. Застойное же
общество, раньше или позже,неизбежно приходит к гибели. Итак,
если мы используем бессмертие человечества в качестве
заменителя индивидуального бессмертия, человечество становится
смертным, и, следовательно, мы обманываем самих себя, считая,
что нашли заменитель бессмертия. Нам следует умерить
требования, которые мы предъявляем к грядущим поколениям, и не
поручать им доделывать "наше дело". Только тогда мы сможем,
пусть частично, но зато не иллюзорно, удовлетворить наш синдром
Хеопса - по крайней мере мы сможем быть уверены, что наши
прапраправнуки будут реально существовать и хоть иногда
вспоминать, что у них, должно быть, были прапрапрадеды.
Рассчитывать же на большее не только нереально, но и опасно -
можно потерять даже частичный заменитель бессмертия.
Однако эта рекомендация - всего лишь
компромиссное,половинчатое решение проблемы. Но что хуже всего
- это социальное решение, основывающееся на моральном
принуждении ("нам следует", "мы не должны" и т.д. и т.п.). Но
как я уже говорил, помимо социальных решений, почти всегда
существуют технические, и именно они обеспечивают реальный
прогресс. Техническим решением проблемы было бы дать человеку
индивидуальное бессмертие и таким образом избавить его от
синдрома Хеопса.
Это невероятно сложная техническая задача, но на пути к ее
решению стоят не только технические трудности. Для того, чтобы
начать решать задачу, нужно захотеть ее решить. Мы же, будучи
"реалистами", ухитрились убедить себя в том, что мы вовсе не
хотим бессмертия. Ученые, в лучшем случае, говорят о
"продлении" жизни, но никто не выдвигает в качестве цели, пусть
хотя бы очень отдаленной, достижение бессмертия. Для того,
чтобы обмануть самих себя, мы придумали два мифа "о вреде
бессмертия". Миф первый: "жить вечно очень скучно." Миф второй:
"если все будут жить вечно, не будет смены поколений, а без
смены поколений остановится прогресс." Мифы эти механически
переносят бессмертие в современное общество. Но ведь с
открытием бессмертия само общество изменится, и потому мифы эти
не верны.
Я согласен с тем, что вечная жизнь действительно была бы
очень скучна, если бы человечество попало в ловушку застоя.
Невыносимо наблюдать вокруг себя одно и то же на протяжении
тысяч и тысяч лет. Но отсюда следует, что общество, состоящее
из бессмертных, кровно заинтересовано в поддержании
непрерывного, неограниченного прогресса, для того, чтобы жизнь
вокруг все время была новой и интересной. И бессмертным легче
будет осуществить такой неограниченный прогресс, чем нам,
потому что они будут свободны от синдрома Хеопса.
Что же касается смены поколений, то это - самый
варварский способ обновления жизни из всех принципиально
возможных. Он еще годится для животных - в их голове нет
представления о собственной смерти, они свободны от этого
страха, подспудно отравляющего даже самые счастливые мгновенья
человеческой жизни. Для животного не существует прошлого и
будущего в том смысле, какой вкладывают в это понятие люди.
Нет, конечно, прошлое влияет на их жизнь через приобретенные
рефлексы, а будущее - через потребности, но восприятие у
животных полностью сосредоточено на настоящем. Для них
существует только настоящее, и потому не существует собственной
смерти - собственную смерть невозможно воспринимать из
настоящего, ибо пока есть настоящее, вы еще живы. Собственную
смерть возможно видеть только из прошлого, как нечто будущее.
Животные неспособны на это, и поэтому, даже умирая для всех,
они не умирают сами для себя - для них умирает лишь их
настоящее. Один лишь человек способен жить одновременно в
прошлом, настоящем и будущем (прошлое - его память, будущее -
его мечты), и потому его жизнь, пусть даже самая счастливая,
глубоко трагична, ибо животные не умирают никогда, человек же
умирает всю свою жизнь.
И давайте в конце концов перестанем лгать самим себе, что
сознание быстротечности жизни придает какую-то особую остроту и
ценность каждому ее моменту. Человек не способен почувствовать
всю остроту и ценность настоящего момента так, как это
чувствуют животные, потому что настоящее в его сознании сильно
потеснено воспоминаниями о прошлом и мечтами о будущем.
Настоящее превратилось для человека всего лишь в тонкую грань
между прошлым и будущим, не имеющую самостоятельного значения,
всего лишь в строительный материал для построения будущего или
реставрации прошлого.
Человек бежит по жизни не останавливаясь чтобы оглядеться.
Его преследует кошмарный образ песочных часов, в верхней части
которых остается все меньше и меньше песчинок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45