Он смотрел как бы сквозь меня, и от этого взгляда по спине бежали мурашки, как от холода. Впрочем, скорее от страха.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил я. – Хотите кофе?
– Я – Минь Хо, – заявил он, не утруждая себя излишней любезностью. – Я берусь за это дело.
И протянул мне визитную карточку господина Пателя с его собственноручной подписью.
– Я собирался встретить вас в цюрихском аэропорту, – начал было я, но он не проявил к моим словам ни малейшего интереса. В руках у него была дорожная сумка.
– Я расположусь в спальне, а вы здесь, – довольно грубо оборвал он меня. – Поставьте свою кровать сюда. – Он, похоже, привык командовать. – Не будем тратить деньги господина Пателя на излишний комфорт.
– Может быть, вы хотите позавтракать?
– Нет, – отрезал он. – Что вы можете сказать о последних передвижениях американца?
Он, вероятно, хотел, чтобы я чувствовал себя неловко. Не знаю, почему он вел себя именно таким образом, но с первого же момента, как он вторгся в мою жизнь, этот вьетнамец был донельзя возбужден и заражал меня своей нервозностью. Он был несчастным человеком, это было видно. Кто он, откуда? В общем, меня это не касалось, так как его прислал господин Патель, и у него, видимо, были свои резоны. Я привык доверять господину Пателю, а он сказал, чтобы я во всем слушался Минь Хо. Своим напором, постоянной злостью и грубостью он действовал на меня как удав на кролика. Все мои попытки как-то смягчить его, сделать ему что-то приятное оканчивались ничем, и я все время чувствовал себя круглым идиотом.
Я рассказал ему обо всех событиях предыдущих дней, не упустив ни малейшей подробности. Мы даже проехались на пароходе по озеру и зашли в тот ресторанчик, где побывал полковник. Короче, прошли его маршрутом. В ресторане у нас произошла размолвка по поводу обеда. В те годы я очень любил поесть, и, несмотря на недовольство Минь Хо, все-таки пообедал. Шаг за шагом, медленно, но верно, Минь Хо прибирал меня к рукам – это чувствовалось буквально во всем, и, надо сказать, делал это весьма профессионально. Он не только командовал всей операцией, но стремился парализовать мою волю. Вечером, когда мы возвратились с прогулки по маршруту полковника, Минь Хо заявил:
– Блумфилд, ты не должен был дать ему уйти.
– Что и говорить, я плохо сработал. По-моему, они все-таки знали обо мне. Она первая меня раскрыла.
– Ты заметил близость в их отношениях?
Странный вопрос. Я сказал, что не могу судить об их отношениях, поскольку находился от них на приличном расстоянии и не слышал, о чем они говорили. Нельзя было не заметить, что Минь Хо слушал меня с напряженным вниманием.
– Об этом можно было бы догадаться по их движениям. Он обнимал ее?
– Я не заметил.
– Господин Патель говорил о тебе как о классном сыщике. Как ты думаешь, они остались в Швейцарии?
– Вряд ли. Здесь слишком тесно, а им известно о нашем присутствии.
– Думаешь, они все еще вместе?
– Пятьдесят на пятьдесят. И все-таки хотелось бы знать, почему господин Патель так интересуется ими.
– Тебя это не касается.
Конечно, он был прав. Я получил четкий приказ – во всем повиноваться Минь Хо, а остальное меня не касалось. В первый день Минь Хо дал мне понять, что проку от меня нет никакого. Я чувствовал себя полнейшим идиотом, выкладывая перед ним все, что мне было известно, и видя, как он внимательно меня слушает, делает вид, будто я плету всякую чушь.
– Куда, по-твоему, они направились?
– Наступает летний сезон – могут поехать куда угодно. Думаю, они выберут какое-нибудь оживленное место: Италию, Средиземноморье, Северную Африку или Испанию. В это время всюду светит солнце, гуляй хоть по всему континенту. Полковник любит море, поэтому мне кажется, он предпочтет остановиться там, где ходят пароходы.
– Это ничего не дает. Ищи ветра в поле.
– Если бы мы знали, на чье имя у него паспорт, задача значительно упростилась бы. Вы не хотите, чтобы я слетал в Гонконг?
– Когда захочу, тогда дам тебе знать. По-моему, у него канадский паспорт.
– Откуда вы знаете?
– Яхта, на которой он прибыл в Гонконг, была зарегистрирована в Канаде. Если нам удастся узнать, кому она принадлежала, то сможем выяснить и имя в паспорте. Хозяин яхты исчез. Думаю, американец прикончил его.
– Маловероятно. Он не сделал бы этого, поскольку находится в бегах. Слишком явная улика.
– Послушай, Блумфилд, они приплыли в Гонконг морем. По пути он мог выбросить канадца за борт – мог произойти любой несчастный случай.
– Несчастный случай? Это возможно. Во всяком случае, эту версию стоит проработать.
– Выясни насчет яхты.
– Завтра же утром позвоню в контору «Ллойдз» в Лондоне – у них может найтись список застрахованных судов.
– Нет, лучше сам поезжай в Лондон. А я побуду здесь.
– Можно еще проверить в банке.
– В каком?
– Американец здесь заходил в банк.
– Проверь прямо с утра.
– Это не так просто. В этой стране строго охраняют секретность вкладов.
– Как-нибудь справимся. Ты лучше отправляйся в Англию.
– Как называлась яхта?
– «Слава Богу», – ответил вьетнамец, и я чуть не рассмеялся.
– Утром вылетаю. А сейчас неплохо бы поужинать.
– Ты думаешь о чем-нибудь, кроме еды? – чуть не набросился он на меня, но я сделал вид, что ничего не слышал, и поспешил удалиться. На свежем воздухе я почувствовал себя не таким дураком и решил пройтись по городу, надеясь, что, когда я вернусь, Минь Хо уже будет спать. Хватит с меня на сегодня.
В Англии я не был с войны, но нынешняя поездка не доставила мне удовольствия. Может быть, потому, что я провел в Лондоне всего сутки. Город показался мне грязным, безликим, огромным скопищем людей с чрезвычайно серьезными лицами – вот, пожалуй, и все впечатления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93