Капитан отлично чувствовал себя в компании Минь Хо, хотя тот и не пил. Зато он рассказал молодому человеку всю свою жизнь от начала до конца и вновь – от конца до начала. Особенно подробно он описывал, как встретил американского полковника с девушкой, как тогда же убил вьетконговца. А сейчас Нью выдохся. Он сидел на палубе и хотел только одного – спать.
– Сними-ка с меня рубашку, – прохрипел он. – Сил нет от этой жарищи. Вот тут все и было.
– Ты насиловал женщину?
– Ну что ты ко мне пристал! Не трогал я ее, но хотел, по правде говоря. Я только двинул ей как следует. Она стала его женщиной, а не моей, и имел он ее здесь, бьюсь об заклад – прямо на этом месте. До сих пор запах стоит – запах секса и пота, чувствуешь? Крепкий мужик, этот полковник. Она сейчас с ним.
Когда голова капитана упала к нему на колени, Минь Хо ощутил, как его захлестнул гнев. Он дотронулся до потной шеи капитана, а затем вынул нож и всадил в нее острое, как бритва, лезвие. Тело капитана задергалось. Минь Хо прижал его ноги к полу, и наконец Нью вытянулся, наподобие уснувшей рыбины. Было слышно, как о мачты хлопают паруса, как урчат моторы – жизнь на море шла своим чередом.
Минь Хо снял с капитана одежду и столкнул тело в воду. Подхваченное течением, оно медленно поплыло в сторону залива, а оттуда – в открытое море. К утру оно уже будет далеко. Минь Хо спустился в каюту. Чемодан был там же, где они его оставили. Так вот, где все происходило. Капитан Нью говорил, что чувствует запах, но никакого запаха не было. Именно здесь Бернадетт отдалась американцу. Сейчас они далеко, но он все равно найдет ее, и тогда его положение в партии восстановится. А пока он ищет Бернадетт, они по-прежнему будут держать под арестом его мать и сестру.
Минь Хо сел и стал думать о том, что ему рассказал капитан. Вот здесь она отдавалась американцу. Острая боль пронзила все его существо. Он пошел на корму и стал смотреть в воду. Торговая компания «Триэнгл» на Моди-роуд. Господин Патель. Весь день капитан только о том и говорил. Он показал, где находится их офис, сообщил, что господин Патель и американец – друзья. Надо самому сходить к Пателю.
А ведь все могло быть иначе. Бернадетт было приказано доставить полковника на север. Он настоял на том, чтобы именно она сопровождала американца, чтобы раз и навсегда рассеять все подозрения. Он мог бы еще тогда признаться ей в своих чувствах. Сейчас уже ничего не изменишь, но он поклялся, что найдет их. А ее ждет наказание. За то, что была любовницей профессора, за связь с американцем. Она – женщина, а женщинам нельзя доверять, им нельзя позволять вмешиваться в мужские дела. Но от этих мыслей боль не утихала. Надо пойти в город и как следует напиться, а потом утешиться с какой-нибудь проституткой, представляя, что это – Бернадетт.
В американском посольстве в Лондоне далеко за полночь горел свет. Атташе ВВС и его помощник разбирались в груде сообщений, пришедших по телексу из Гонконга и Сайгона. С раннего утра начались бесконечные телефонные переговоры с Вашингтоном.
– Вызовите полковника Картера, пусть он немедленно приезжает, – приказал атташе помощнику. – Если он окажется в курсе дела, мы смело сможем взять отгул.
– Кто-нибудь еще знает о случившемся?
– Только посол. Давай, поторапливайся, разыщи полковника.
– Несчастный ублюдок.
– Не очень-то жалей его, он не так уж плохо проводит время.
– Что вы имеете в виду?
– Ну хватит! Чтобы полковник был здесь через десять минут. Вашингтон хочет, чтобы мы провели операцию отсюда, из Лондона. В Париже слишком много вьетконговских ушей.
В штатском Майк выглядел отдохнувшим и элегантным. За чашкой кофе они сообщили ему последние новости и передали новый приказ.
– Вы в этом уверены? – спросил он, выслушав все.
– Да, черт возьми, уверен. Этот тип – шпион, другого объяснения быть не может. Его необходимо срочно обнаружить и ликвидировать. Его имя слишком хорошо известно, и мы не можем позволить себе роскошь иметь перебежчика такого высокого ранга.
– Ликвидировать? То есть… вы хотите сказать… убить?
– Вот именно. У нас будут большие неприятности, если он неожиданно всплывет где-нибудь.
– Но зачем такому человеку…
– Картер, никого ни здесь, ни в Вашингтоне не интересует, зачем и почему. Мы не собираемся вступать с ним в контакт или допрашивать. Это исключено. Они пытались договориться насчет него, но это уже вчерашний день. Сегодня мы должны действовать сами, и чем меньше людей об этом узнают, тем лучше.
– Вы считаете, что я сам должен сделать это?
– Ты отвечаешь за него, Картер. Ты – его нянька, понял? Ты освобождаешься от всего до тех пор, пока не закончишь это дело.
– Я не убежден в том, что он виновен.
– Послушай, Картер, никого не волнует, что мы с тобой думаем. Приятель Клэя капитан Нью поехал в Гонконг. Там видели, как он целый день разгуливал с большой шишкой из вьетконговцев. Мы должны сделать то, чего от нас ждут, иначе к нам потеряют всякое уважение. Если красные доберутся до высшего чина ВВС, они передадут информацию в Москву или Пекин. Они знают, что мы в курсе дела, и рассчитывают, что мы что-нибудь предпримем. Это – не расследование, а исполнение приговора.
– Мне кажется, мы действуем поспешно.
– Решение было тщательно обдумано. У нас – приказание с самого верха. Вспомни, ведь в последнее время он был сам не свой: изменился, порол всякую чушь. А взять этот его последний вылет – он же никому ничего не сказал. Не сделал отметки в бортовом журнале. На вылет не было ни приказа, ничего. Вот так-то, мой милый. О том, что он жив, знает с десяток людей, и пусть все так и останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93