Между нами, из деревни по рации сообщили об этом в войска, вот бомбардировщики и прилетели, правда, на день позже. Ну, это уже наша ошибка. Зато мы схватили бабу, которая держала вас в плену. Хороший враг – это мертвый враг, точно? Желаете искупаться и побриться, сэр? Или сперва поесть? Мы займемся женщиной после еды.
– Где она, капитан Нью? – спросил Клэй уверенным голосом.
– Мы заперли ее в хижине там, позади. Стены там толстые и прочные. Не бойтесь, еды она не получит.
– Покажите мне, где она.
Капитан ткнул пальцем в хижину чуть дальше по дороге, за деревенским прудом. Она стояла поодаль от других, рядом с холмом, откуда они спустились. Дверь ее была выкрашена в красный цвет, над крышей висел флаг.
– Стены крепкие, уверяю вас, сэр. Ей ни за что не выбраться оттуда.
– Что вы собираетесь с ней делать?
– Не волнуйтесь. Для начала мы ее хорошенько допросим. А потом убьем.
Они шли между развалин, оставшихся от деревни. Обугленные верхушки пальм указывали в небо, словно мачты. Посреди небольшой площади готовилось настоящее пиршество: горы вареного риса, молочные поросята, овощи, речные креветки, американские пирожные и шоколадный напиток «Херши».
– Деревня празднует мой приезд, сэр. Все было готово еще до того, как прилетели самолеты, и ничего не пострадало. Это хороший знак: Богу угоден мой приезд. Хотите бурбон?
– Не сейчас, спасибо.
– У нас здесь есть все, сэр. Без вьетконга мы живем отлично. Моя деревня никогда не голодала. Это богатая провинция, и люди научились прятать запасы от вьетконга, когда он объявился. Хо Ши Мин говорит, что он всех нас спасет, но здесь не верят словам. Хотите закурить?
– Нет, спасибо, капитан. Вы жили в Штатах?
– А что, я неплохо говорю по-английски, правда?
– Великолепно.
Глазки капитана Нью засветились от гордости.
– Я был в Калифорнии всего полгода. Лучшее место. Самое лучшее место. Благослови, Господи, Америку. Завтра мне вернут мой джип. Если бы я знал, что вы появитесь, я бы ни за что его не отдал. А так я одолжил его сержанту, чтобы он смог съездить в свою деревню. Это недалеко, но он женился месяц назад и теперь поехал навестить жену. Он ее хочет, она его хочет… Мы ведь никуда не торопимся, точно?
Они присели, и капитан Нью продолжал говорить. Он пробовал задавать вопросы, но, кроме своего имени, Клэй не сказал ему ровным счетом ничего. Коротышка пристально разглядывал его. Не прекращая своей бесконечной болтовни, он запоминал голос Клэя, его лицо, походку и даже то, как он сидел. Его летную форму, его часы. Пристально разглядывая Клэя, Нью примеривался, сможет ли он стать таким же, как этот человек, принадлежащий к расе гигантов, которые пришли сюда, чтобы спасти его деревню от красных с севера.
Капитан Нью удостоверился, что Клэю достался лучший кусок мяса и отборные, без червоточинки, фрукты.
– Я защищу вас, сэр, не бойтесь, – восхищенно произнес капитан Нью.
Пища, ледяная вода, все остальное сделали свое дело. Клэй, хоть и был настороже, но чувствовал, как его одолевает усталость. Ему ни о чем не хотелось думать. Сейчас все равно ничего не решить, а обратной дороги уже не было – пришлось бы слишком многое объяснять. Он расслабился и положился на судьбу. В этот момент он находился от своей цели дальше, чем когда бы то ни было. Его не поймет никто, ни одна живая душа в целом мире. Он так тщательно все спланировал, и вот теперь все шло наперекосяк. Ему никогда не получить ответов на отчаянные вопросы, которые мучили его. Эта обезьяна, капитан Нью, продолжал трещать. Он, наверное, выпил уже целых две бутылки бурбона под такую закуску. Весь мир состоял из таких капитанов Нью. Их миллионы – повсюду, и никого, с кем можно было бы поговорить. Никого, кто бы выслушал и понял его так, как она. Когда наступил вечер, перешедший в звездную ночь, он заскучал о своей бывшей тюремщице.
На другой стороне деревни в хижине, где в темноте лежала Бернадетт, потянуло холодом. Она поежилась и очнулась. Она была голодна и ощущала на губах корку засохшей грязи. Она не подчинилась приказу. Она заблудилась и стала причиной гибели товарища по оружию, которого не знала даже по имени. И ради чего все это? Даже не во имя долга, потому что свой долг она не выполнила. Никто не поверит ей, что американец сам побежал в деревню. Она могла выстрелить ему в ногу. Она снова провалилась. Подвела Минь Хо. Ей уже никогда не поверят. Она заслуживала смерти.
Бернадетт не питала иллюзий относительно того, что ее ждет. Угроза, одетая в военную форму южан, нависла над ней, запертой в четырех стенах. Перед ней возникло лицо офицера-коротышки. То, как он смотрел на нее, не оставляло сомнений: единственное, на что она могла надеяться, это быстрая смерть. Ей не нужен был священник, но она хотела умереть чистой.
7
Ее всегда встречали здесь с таким почетом, что временами ей даже становилось неудобно. Каждый раз, приезжая в Париж, она останавливалась в этом отеле, и ее здесь уже знали по имени. Когда швейцар в ливрее распахивал перед ней дверцу такси, его суровое лицо расплывалось в почтительной улыбке. Она знала, что от нее ждут щедрых чаевых, но, в конце концов, именно на это они жили. Так или иначе, чаевых они заслуживали, поскольку были с ней изысканно вежливы.
– Добро пожаловать, мадам Уэйн-Тернер, – произнес швейцар и взглянул на небо – не понадобится ли зонтик. Она вышла из такси. Швейцар повел бровью, и тут же два мальчика в красных ливреях наперегонки бросились к чемоданам. Он проводил ее к парадному подъезду, и двери, словно по волшебству, открылись при ее приближении.
В вестибюле отеля «Интерконтиненталь» и в прилегающих к нему зданиях было несколько дорогих лавок, но Мардж и так целый день провела в магазинах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93