– Что за глупости! – возмутилась старшая Морекросс. – Джек говорил, что у твоей матери были и мальчики.– Три, – решилась уточнить Люси. – Один родился мертвым. А двое других умерли маленькими.– Но они у нее были. И у матери Джека было четыре сына. Двое сейчас живы. Так что не беспокойся. Ты родишь еще детей, и среди них будут мальчики.Люси решила, что лучше не отвечать, но остановить поток мыслей в голове было невозможно. И эти мысли были о том, что пройдет еще много времени, прежде чем она снова позволит себе пройти через боль, которую она испытала в эти последние двадцать восемь часов.В таком расположении духа она медленно поправлялась, и лишь в апреле нашла силы в первый раз съездить на прогулку в любимом детище Джека – «форде», модели Т.Вместе с детьми они отправились навестить Летти и отца.– Должно быть, у них неплохо идут дела, – было первым, что сказал Артур Банкрофт, когда они с Летти спустились им навстречу.Летти вполне разделяла его кислое замечание, небезосновательно подозревая, что визит сделан главным образом ради демонстрации нового автомобиля и их хорошей жизни, и в меньшей степени – для «знакомства» с новорожденной.– Мы его сильно переделали, – с гордостью сказал Джек.На нем были водительская кожаная куртка и картуз; он стоял около машины, поглаживая рукой в перчатке коричневую полировку.– Научиться водить совсем нетрудно, нужна только хорошая реакция.Люси сидела на заднем сиденье, прижимая к себе маленькую Эммелину. Ее лицо было скрыто свисающей со шляпы вуалью. Она назвала дочь в честь суфражистки миссис Эммелины Панкхерст, у которой тоже было две дочери и которой Люси всегда восхищалась. Правда, она была слишком занята супружескими и материнскими заботами, чтобы принимать активное участие в борьбе женщин за свои права, но, во всяком случае, имела возможность практиковаться на Джеке. Совершенный ягненок, он не трогал ее в постели с самого рождения Эммелины.Люси положила руку на плечо двухлетней Элизабет, которая подпрыгивала на заднем сиденье, но Элизабет продолжала прыгать, не обращая на мать никакого внимания.– Хотите прокатиться, папа? – спросил Джек. Он взглянул на небо. В начале апреля погода была такая же ясная и теплая, как в июне. – Прекрасный день. Мы можем прокатиться в Саутенд или съездить к нам на чай. А вечером привезем вас домой.Отец покачал головой.– Это невозможно. Нужно присматривать за магазином.– Что ты имеешь в виду? – Голос Летти от обиды был резок. Лишить ее первой в жизни поездки на личном автомобиле, принадлежащем членам ее семьи, лишить ее удовольствия на виду у всех соседей выехать на прогулку. – Магазин закрыт. Сегодня четверг.С тех пор, как в прошлом году вышел указ о магазинах, отец все время ворчал, что его вынуждают раз в неделю рано закрываться и не дают честно зарабатывать на жизнь, словно это он, а не она, работал каждый день в магазине.Артур Банкрофт снова покачал головой.– Все равно нужно, чтобы кто-нибудь остался. Вдруг придет покупатель?Он совершенно очевидно пытался испортить ей настроение. Летти поджала губы.– Но тогда оставайся и присматривай за магазином! А то ты изнываешь от безделья.Она заметила, как Люси и Джек поморщились, обменявшись быстрыми взглядами. Джек широко улыбнулся и поспешно сказал:– Машине вредно долго стоять с включенным мотором. – Он покосился на чумазых мальчишек, обступивших машину и трогающих пальцами полировку. – Поедемте с нами вокруг квартала. Это удивительное ощущение, скажу я вам. Совсем не то, что в автобусе. Вам понравится. Ну?– Я – с удовольствием, – дерзко ответила Летти. – Папа, ты едешь или нет?Но ничто не могло убедить отца. Летти, в шляпе и в пальто, забралась на заднее сиденье, попыталась утихомирить разыгравшуюся Элизабет, но быстро оставила эту затею. Ей было трудно с детьми, она терялась, не зная, что им сказать, что делать с их липкими пальцами, разбитыми коленками и проницательными глазами. Она подняла воротник и постелила на коленях дорожное одеяло. Вместо того, чтобы поехать на Юг, к морю, им придется вертеться по закоулкам квартала. Ей было не по себе оттого, что она оставила отца одного, и вообще в эти дни она была совершенно не в состоянии отвечать на его придирки. Лишь вернувшись домой, в теплую квартиру, и подав всем чай, она успокоилась.Иногда Винни становилась ужасно упрямой. Их дом на Виктория Парк Роуд теперь не обладал для нее привлекательностью, как раньше. Это было узкое старое здание, зажатое между такими же старыми домами. Несмотря на то, что их окна выходили на Парк Виктория, проезжающие здесь с недавнего времени автобусы и автомобили поднимали такую пыль, что все в доме быстро покрывалось грязью.Занимаясь уборкой, она сердито думала о Люси, чей дом находился за городом. Люси переехала в новый, красивый дом и считала, что они с Джеком живут замечательно.– Она уже не знает, с какой стороны намазать хлеб маслом, – сказала Винни Альберту после того, как Люси родила вторую девочку. – Две комнаты внизу, три спальни наверху. Столько места, и для чего?Наверное, она опять беременна, решила Винни.– Нам нужно поискать дом побольше, – сказала она Альберту, когда была на шестом месяце. – И где-нибудь подальше, мальчикам нужен свежий воздух. Посмотри, какие розовые щечки у Элизабет. Когда у нас родится еще один ребенок, в доме станет очень тесно, тебе не кажется, Альберт?Альберт оторвался от вечерней газеты.– Трое мальчиков могут спать в одной спальне так же, как и двое. Когда я был маленький, мы втроем спали в одной комнате.Винни поджала губы и сделала вид, что поглощена вязанием.– А если родится девочка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107