– Что я делала прежде? – Летти наконец начинала осознавать, что скрывалось за словами сестры. Глаза, обращенные к Люси, были полны негодования.– Это несправедливо по отношению к малышу! – выпалила Люси. – Я имею в виду – отдать его на усыновление в чужие руки. Мы с Винни поговорили, и одна из нас возьмет ребенка…– Нет!!!Безмерно истощенная Летти, тем не менее, нашла силы, чтобы приподняться. Смесь страха и ярости пронзила ее с ног до головы, вырвавшись в этом одном слове.Она видела, как отшатнулась Люси, как отец, стоящий у окна, повернулся к ней – бледно-голубые глаза широко распахнуты, рот под кустистыми усами раскрыт, будто силясь выговорить «О». Винни поспешно вернула ребенка в колыбель и шагнула вперед.– Нет!!! – еще один такой крик полностью лишил ее сил, и Летти упала на подушки. – Оставь моего сына в покое!– Но, Летти, – старшая сестра говорила терпеливо, словно с маленькой девочкой. Она подошла к кровати, отодвинув смущенную Люси. – Постарайся быть разумной. Как ты..– Нет! – снова закричала Летти, слишком обессиленная, чтобы подняться; в зеленых глазах страх. – Он мой! Я не позволю вам забрать сына! Он мой!Мгновение Винни выглядела совершенно обескураженной, но тут вмешалась Люси.– Не глупи, Лет. Ты уже навлекла позор на всю семью. Эгоистка и глупая…Последние слова потонули в визге, когда рука Летти со всего размаху опустилась на щеку сестры. Отец вскрикнул и шагнул к ним.– Эй, я не потерплю…Выражение в глазах Летти остановило его, и казалось, Артур Банкрофт съежился под этим взглядом. Его глаза блуждали по углам комнаты, заглядывая везде, только не смотря на дочь.Люси схватилась за щеку, где на красном фоне отчетливо отпечатались белые следы пальцев. Вдруг закричал младенец, и, чтобы немного успокоиться, Люси подошла к нему, взяв на руки и укачивая, пока тот не затих.Летти отвернулась, чтобы не видеть их, глядя в стену.– Уходите, – прошептала она. – Я оставлю ребенка – он принадлежит нам с Дэвидом. Никто не смеет взять сына Дэвида.До нее донесся голос Люси, озлобленной несправедливой пощечиной.– Посмотрим!Но голос Винни оставался нежным и очень убедительным.– Ты себя плохо чувствуешь, поэтому мы сейчас уйдем. Но подумай, Летти. Разве ты хочешь, чтобы ребенок вырос с клеймом… ээ… мне придется сказать… с клеймом ублюдка. А так его и назовут. Другие дети. Они могут быть такими жестокими. Когда узнают, что у малыша нет отца, они его обзовут именно подобным словом. Ты этого хочешь? Если да, то ты думаешь только о себе!Винни придвинулась как можно ближе, чтобы ее слышала одна Летти.– Если ты отдашь ребенка чужим людям, то никогда его не увидишь. А если его возьму я, твоя старшая сестра, вы могли бы часто видеться. И мои сыновья считали бы его своим братом. Мы бы назвали его Джоном или Кристофером…– Я подобрала имя, – пробормотала Летти. – Его зовут Дэвид.– Не думаю… – Попытка Люси возразить была пресечена взглядом, брошенным на нее Винни.Старшая сестра вновь повернулась к молодой матери, продолжив все тем же успокаивающим тоном:– Все равно, мое предложение самое лучшее. Самое лучшее для… Дэвида, – добавила она осмотрительно. – И, в отличие от других нежена… от других людей, вы будете видеться так часто, как ты захочешь. Но у ребенка будет подобающая фамилия – Ворт, и никто не догадается, что мальчик рожден вне брака.Люси, очевидно, подслушивала.– Ворт? – взвизгнула она, и, опустив младенца в кроватку, бросилась к ним, готовая бороться до конца.– И кто это говорит? Я могу воспитать его не хуже, и чем тебе не нравится наша фамилия – Морекросс?Винни, мгновенно забыв о своем намерении быть осторожной и тактичной, развернулась к ней лицом.– А как, ты думаешь, ты сможешь? Теперь, когда Джека призвали на войну? Ты и со своими-то дочерьми еле справляешься!– Ложь! – В глазах Люси появились слезы. – Ты хочешь ребенка Летти, потому что потеряла своего…– Заткнись! Ты должна знать, что это такое, ведь у тебя тоже однажды был выкидыш.Раздающиеся рядом крики вернули Летти к реальности, отвлекая от ощущения безысходного горя и вызывая приступ ярости.– Замолчите, вы обе! Остановитесь! Прекратите! – Она была близка к истерике. Голос отдавался в ушах как чужой. – Прекратите! Я больше не выдержу! Он мой!Сколько раз она это уже повторила? Требование, мольба. Дэвид будет ее. Его имя Дэвид, и никакое другое.– Он мой, – сказала Летти снова, чувствуя, что сдается.Винни угрожающе нависла над кроватью, хотя голос вновь стал нежным.– А какую фамилию ты выберешь для него, Летти? Что проставят в свидетельстве о рождении? Твою фамилию? Если его усыновлю… если его усыновят, – поправилась она спешно, услышав резкий вздох Люси, – то у мальчика будет имя, с которым ему не стыдно жить. И не надо говорить ребенку, что ты его настоящая мать.– Нет. – Летти тихо плакала.– Оставишь у себя и что скажешь, когда сын начнет задавать вопросы?Голос Винни все звучал и звучал, вызывая головокружение. Кто-то заплакал – это была она сама. Тело сотрясали рыдания, и она не могла остановиться.Она оказалась прижатой к Винни, которая держала ее в объятиях, словно мать. Летти не хотела, чтобы ее обнимали, она мечтала, чтобы все ушли, позволив выплакаться, пока не исчезнет горе, оставив взамен пустоту.Она безвольно лежала в руках Винни – сестры, которая собиралась ограбить ее, – ненавидя, но не протестуя, потому что не было выбора, да и сил тоже.– Все закончится хорошо, вот увидишь, – успокаивающе промурлыкала Винни, касаясь головы Летти и вороша ее короткие, влажные от пота волосы.Я тебя ненавижу! Слова наконец были произнесены, но не вслух, как думала Летти, а в уме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107