Собственно, у нас с профессором Эмерсоном только один ребенок. Сын, — объяснила я. — Еще двое — дети моего брата; мы взяли их на лето.
— О! Это по-христиански, миссис Эмерсон! Впрочем, ничего иного я и не ожидал. О вашей доброте, как и о ненасытной жажде знаний, ходят легенды. — Его светлость улыбнулся, и передо мной вдруг предстал совсем другой человек: исчезли глубокие складки — печать прожитых лет (или же порока, как сказал бы Эмерсон), разгладились усталые морщины. Меня, однако, не так легко провести. Смею надеяться, что богатый опыт общения с людьми высшего света не позволит мне попасться на удочку галантных манер и обаятельных улыбок. Ответив на комплимент учтивым, но прохладным кивком, я налила чаю.
— Не желаете ли чего-нибудь покрепче, ваша светлость?
— Нет, благодарю. Я, знаете ли, переменился, — с плутовской улыбкой добавил он. — Самое время, как сказали бы очень многие.
Мог бы и не торопиться. В данный момент я с удовольствием глотнула бы чего-нибудь горячительного, а пришлось довольствоваться горячим. Согласитесь, не положено хозяйке наливаться спиртным, пока гость скромно прихлебывает чаек.
Приняв из рук хозяйки чашку и сандвич с салатом, гость добавил уже без улыбки:
— Я свое отгулял, миссис Эмерсон. А в былые годы немало покуролесил, лгать не стану. Молодежи, говорят, нужно перебеситься...
— Вы и постарались. Беситься — так уж чтобы чертям в аду жарко стало! Верно, ваша светлость?
Сент-Джон расхохотался:
— Браво, миссис Эмерсон! Какая прелесть! Обожаю женщин с чувством языка. И чувством юмора, разумеется. Верно, миссис Эмерсон, все верно. Мне есть чего стыдиться, и, поверьте, я сожалею о том, что натворил в прошлом. К счастью, время — великий учитель. Оно облагораживает тех, у кого хватает мудрости прислушаться к его голосу. Я остепенился. Нахожу смысл жизни в познании; надеюсь на встречу с леди, которая разделила бы со мной остаток дней. Мир и покой домашнего очага — вот чего мне недостает, миссис Эмерсон.
— Не нашли такую? В лице мисс Минтон, к примеру?
— Боже упаси! Вы шутите, миссис Эмерсон? Мир и покой рядом с мисс Минтон? Да они ей неведомы. О нет! Мне нужна спутница сдержанная, тихая... домашняя, если уж на то пошло. — Лорд Сент-Джон опустил блюдце с чашкой на столик. — Вот одна из причин, миссис Эмерсон, из-за которых я рискнул явиться незванным. Хотелось бы извиниться и объяснить свою вчерашнюю грубую выходку. Видите ли, Маргарет... мисс Минтон я знаю с детства; наши семьи живут по соседству в Глостершире. Маргарет мне как сестра. Понимаю, что она выросла, но не могу отказать себе в удовольствии поддразнить ее, как бывало в детстве. Малышка очаровательна, но уж очень серьезна. И все же я был не прав. Не следовало открывать ее секрет... хотя какой уж тут секрет! Ее бабушку знает вся Англия.
— Полностью с вами согласна, ваша светлость. Вы были не правы. Будьте любезны передать чашку. Благодарю. И потому приносить извинения вам следовало бы не мне, а мисс Минтон. Если это то самое дело, которое привело...
— Не совсем. Однако добрый совет, тем более из ваших уст, миссис Эмерсон, невозможно переоценить.
Сент-Джон по-приятельски улыбнулся горничной, которая внесла поднос с сандвичами. Девушка мило зарделась. До сих пор я не видела эту хорошенькую, совсем юную особу среди горничных. Видимо, ее повысили в должности после ухода нескольких подопечных миссис Уотсон.
Приятно, конечно, побеседовать с неглупым джентльменом, но время поджимало. Эмерсон вот-вот должен был вернуться, да и дети заждались.
— В таком случае... — протянула я.
Его светлость намек понял.
— Мне хотелось услышать ваше мнение по поводу странных происшествий в музее. Правда ли, что вы с профессором взялись расследовать так называемое дело «мумии-убийцы»? Это не праздное любопытство, уверяю вас, миссис Эмерсон. Будучи патроном Британского музея и другом мистера Баджа...
— Ваш интерес более чем оправдан, милорд. Слухи о нашем участии в расследовании, я бы сказала, сильно преувеличены. Официального приглашения от полиции мы не получали. От руководства музея тоже.
— У меня есть все основания полагать, что приглашение последует, и очень скоро.
— Неужели?
— Мистер Бадж... как бы поточнее выразиться... одним словом, он напуган. Его трудно винить. Маньяк, объявивший войну египтологам, кого угодно...
— А! Выходит, не мне одной пришла в голову эта мысль! Версия здравая, милорд, но разве есть подтверждение? На кого-то снова напали? Кто-нибудь получил письма с угрозами?
— Насколько мне известно, нет... — задумчиво произнес Сент-Джон. — Но предположим, что письма были... Ваши коллеги могли и смолчать о них — из опасения, что их неправильно поймут, или, скажем, из нежелания общаться с прессой.
— Не исключено, но маловероятно. Позвольте заметить...
Нас прервали самым неожиданным и грубым образом. И кто бы, вы думали? Не кто иной, как мой грешный, подвергнутый аресту отпрыск. Дверь с грохотом распахнулась, Рамсес на всех парах влетел в гостиную и застыл передо мной, хватая ртом воздух, словно рыба на берегу.
Я взвилась с кресла.
— Рамсес! Кто позволил тебе выйти из комнаты? Немедленно...
— В сложившихся... обстоя...тельствах, — выдохнул Рамсес, — я... счел возможным... У меня...
— Возвращайся к себе. Немедленно.
— Мамочка, у меня в комнате...
— Сию же секунду, Рамсес!
— ...пожар!
Моя надежда на то, что это всего лишь уловка юного хитреца, не оправдалась. Прихожая наполнилась криками и гарью; лестница плавала в клубах едкого свинцового дыма. Опередив его светлость и Рамсеса, я ринулась на второй этаж, где половина всех домашних слуг металась без толку, и лишь один из лакеев на пару с Перси поспешно срывали занавески в комнате Рамсеса и затаптывали языки пламени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107