– Сколько тебе пришлось пережить! – И добавила с женской непосредственностью: – А жена как на это прореагировала?
– Я не женат, – усмехнулся майор. – Но на самом деле я лучше, чем моя репутация.
От Фошни до Ковалей было всего три километра, поэтому как ни старался все понимающий Ларин ехать медленно, все же вся дорога заняла не более четверти часа, так что Панкрат с разочарованием вздохнул, когда показался мостик через ручей перед въездом в деревню. И тут же Михаил резко затормозил: из-за кустов на берег ручья вышел длинный, нескладный с виду, одетый в живописное тряпье – для маскировки, наверное, – Родион. Панкрат открыл дверцу машины. Родион хотел что-то сказать, но увидел пассажирку и вопросительно глянул на Воробьева.
– Ну, вы тут поговорите, а я пойду, – заторопилась Лида, – тут уже близко. Спасибо, что подвезли, заходите в гости, хата мамы – слева, третья с краю, у колодца.
Она пошла по дороге с увесистой продуктовой сумкой, а мужчины молча смотрели, как она идет в босоножках, женственная и сильная. Потом Панкрат дернулся было помочь ей поднести сумку, но Родион остановил его за рукав.
– Погоди, командир, тут возникли некоторые трудности. За домом нашего полковника следят. Это раз.
Панкрат оторвал взгляд от ног Лидии, подобрался, глаза его приобрели острый деловой блеск.
– Та-ак. Ты не ошибся?
– Елы-палы! – оскорбился Родион, постукал пальцем по голове. – Эта дыня меня еще не подводила!
– Ладно, не обижайся. Кто следит, усекли?
– Как минимум трое, в камуфляже, с разных сторон, в том числе со стороны огородов. Там сзади дома есть пруд, окруженный ивами и ракитником, и в кустах торчит бинокль.
– Понятно. Что еще?
– Мы встретили соседа полковника, такой смешной мужичок…
– Ромка, Роман Евграфович, отец Елизаветы.
– Так он сообщил, что дочь его выпустили. Точнее, ее забрал из милиции муж и увез в Брянск.
Панкрат озадаченно выпятил губы.
– Она же с ним давно не живет, по словам полковника. Может, муж увез ее насильно?
– Сие мне неведомо. Кстати, ты упадешь, если узнаешь, кто ее муж. Держись за что-нибудь.
– Мэр Брянска, – равнодушно сказал Панкрат.
– Ты уже знаешь?! Откуда?
– Корова на ухо шепнула. Придется, видимо, навестить этого мэра в Брянске, выяснить, с чего это у него интерес к жене загорелся, а главное, почему он так много внимания уделяет Жуковскому району. Садись в машину, поедем к Сашке, он где-то еще один курган нашел разрытый. Где Михаил-первый?
Родион свистнул в два пальца. На другом берегу ручья показался Михаил Зуев, Миша-первый, таща на себе рюкзак и оружие. В отличие от Родиона, одет он был в десантный комбинезон и выглядел устрашающе. Буркнув: «Привет», – он залез в джип. Панкрат кивнул Ларину, достал рацию, и та, словно дождавшись этого момента, запищала. Барков вышел на связь первым:
– Командир, на нас напали! Костя убит! Мы отходим…
Одним из главных достоинств Воробьева было его мгновенное вхождение в любую ситуацию. Времени на анализ событий ему не требовалось, он сразу включался в дело, не задавая лишних вопросов и не высказывая своего отношения к происходящему.
– Где вы?!
– «Опель» сгорел, отходим вглубь болота на север от зоны. Асфальтовая дорога в километре справа…
– Едем, держитесь!
Панкрат еще не закончил говорить, а Ларин уже врубил передачу, развернул джип и рванул прочь от деревни, не обращая внимания на стон амортизаторов.
– Что там? – спросил Родион, упираясь руками в потолок кабины.
Панкрат молча достал из-под сиденья «никонов», проверил магазин, буркнул:
– Приготовьте оружие. На Баркова напали.
– Кто?!
– Сейчас разберемся.
Спустя полчаса бешеной гонки и дикой тряски джип вывернул на асфальтовую ленту, ведущую к зоне за колючей проволокой, и погнал на север. Еще через несколько минут стала слышна стрельба. Ларин свернул с трассы в лес, минуты три петлял между деревьями и кустами, влетел в колдобину, и мотор заглох. Ни слова не говоря, «мстители» выскочили из джипа, растянулись цепочкой и углубились в чащу, прислушиваясь к звукам боя: стрельба велась в основном из автоматов, изредка бухали помповые ружья и сухо щелкали пистолеты. Судя по всему, группу Баркова гнали к болоту сознательно, а прорваться сквозь цепь атакующих с мертвым Константином на руках он не мог.
Ускорили бег и вскоре вышли в тыл загонщиков, неторопливо постреливающих из автоматов («калашниковы», десантный вариант) и «помпушек». Ребята Баркова отвечали редкими пистолетными выстрелами, заставлявшими тем не менее преследователей тыкаться носом в землю. Судя по несуетливым действиям и ленивой с виду неспешности, это были не просто охотники или бандиты, но профессиональные военные в камуфляже, опытные и бывалые. Они точно знали, что беглецам никуда не уйти, и поэтому не торопились, уже празднуя победу.
Панкрат насчитал десять стволов, передал по цепи: берем левый фланг, каждый – своего, сигнал – моя атака. Сделал бросок вперед, выбирая мелькавшие за кустами спины преследователей Баркова и радуясь, что у них нет собак, и когда до загонщиков осталось меньше десяти шагов, остановился, поднимая автомат. Задержал дыхание, дал очередь по широкой спине гиганта в пятнистом комбинезоне, поливавшего пулями край болота, произнес одними губами:
– Штирлиц стрелял в упор, упор упал…
Сомнений никаких он не испытывал, жалости тоже. Это была война, навязанная «мстителям» теми, кто прикрывал бандитов на своей территории, и поступать с ними надо было адекватно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146