– Обходить снайпера не имеет смысла, – продолжал рассуждать вслух Чачелов. – У него наверняка другие натяжники стоят.
– Да и наблюдатель такой может быть в лесу не один, если его запросто на ночь в засаде оставили, – поделился я своими соображениями. – Если только нас на него не гнали специально.
– Вряд ли всю ночь сидел. Недавно вылез, – высказался Аким и сделал неожиданный вывод, – а потому у него глаз сейчас весьма острый.
– Как плохо, – пробормотал я. – Будем отступать?
На меня не обратили внимания.
– Сможешь его застрелить? – спросил Пухлый Акима.
Помедлив, тот кивнул.
– Сниму. До него метров сто пятьдесят. – Он сдвинул на затылок ушанку и пристально вгляделся в цель. – Попаду, будь уверен. «Кукушка» эта из своего гнезда вылетит – только перья посыплются.
– Тогда вали.
Участь снайпера была решена.
Акимов снял шпалер с предохранителя. Медленно вскинул к плечу. Без бинокля снайпер казался лиственным пучком-переростком, неизвестным образом очутившимся на сосне. Аким пару раз глубоко вздохнул, на миг прикрыл тыльной стороной кисти правый глаз, уверенным движением положил руку на спусковой крючок, прицелился и задержал дыхание. Хлобыстнул выстрел. Пучок свалился на землю.
– Готовченко, – доложил Аким, передергивая затвор. – Пошел на удобрения.
«Где-то за лесом что-то полыхнуло, и сквозь чащу леса Иван стремительно отправился на тот свет».
– Не двигается, – оторвался Пухлый от бинокля. – Хорошо шандарахнулся.
– Знатно, должно быть, с такой-то высоты, – согласился Аким.
– Пошли, пока не очухался!
Мы поспешили к подбитому снайперу. Он не шевелился.
Пухлый ухватился за край маскировочной сети, потянул. Вывалилась винтовка. Я поймал ее за ствол. Это оказалась СВДУ – «драгуновка» в компактной модификации булл-пап, с магазином позади спускового крючка. Знатоки Финской войны были оснащены новейшим оружием спецназа!
«Камуфляж капрала Папича» продолжал разматываться. Наконец Вован сдернул его. Лицо у парня было неестественно вывернуто к спине. Смерть наступила не от пули: упал вниз головой и сломал шею. Он был высокий и светловолосый.
Я ощутил озноб. Человека этого я знал. Более того, чуть было не зарубил мечом в собственной квартире. У моих ног лежал альбинос: полноправный представитель «Светлого братства», возможный потомок великих выходцев из легендарных северных земель. Без сомнения, это был он, только рубиновые кроличьи глаза помутнели и стали коричневыми.
Нас преследовали настоящие немцы.
– Отвоевался, засранец, – нервно выдохнул Аким, одновременно гордясь и боясь своей победы. Не каждый же день приходится убивать человека. Мне приходилось. Я знал, что ничего хорошего в этом нет.
– Надо сваливать, – хмуро буркнул Пухлый. – Димон совсем на измены сядет, когда увидит.
Неуловимая глазом черная нитка простегнула тело Акима насквозь. Гулко раскатился по лесу выстрел. Мы повалились на землю все вместе: я, отбросив СВДУ, ничком; Пухлый, выставив автомат, приткнулся за труп «светлого брата»; а Акимов – навзничь.
Мы лежали, не поднимая головы, стараясь угадать, где примостился стрелок. Акимов начал хрипеть. Рукавом он терся о мою щеку. Пуля ударила его рядом с сердцем. Из открытого рта рвался протяжный предсмертный выдох. Меня стало трясти от отвращения.
Пухлый медленно отползал за дерево.
– Ка-ка-ая су-ука! – прошипел он.
Я тоже заскользил на брюхе, волоча за ремень трешку. Аким наконец-то замолк.
– Второй снайпер, – сообщил Пухлый. – Был где-то поблизости.
– Что будем делать?
– Снимать штаны и бегать!
– Понял.
Примерно так и поступили. Не снимая штанов, встали на четыре кости и прыснули в кусты со скоростью тараканов.
– Сука! Сука! Сука! Сука! – порыкивал Пухлый, проламываясь сквозь заросли.
Я бежал на четвереньках в кильватере, винтовка цеплялась за все подряд – лесная почва изобиловала торчащими корнями и корягами.
Оттарабанили метров двести с гаком. Я рассадил колени до живого мяса, угодил рукой в заячье говно и разорвал камуфляж.
Подняться осмелились только на безопасном от стрелка расстоянии. Резво порысили, глядя под ноги, чтобы не задеть натяжник или другой сюрприз, коими нынче изобиловала Синява. К реке больше не приближались. Наши следопуты остались далеко в стороне. Наверное, услышали стрельбу и теперь настороженно прислушиваются к каждому шороху. Придется им подождать – нас более занимал вопрос спасения собственной задницы, поэтому мы описали большую дугу, чтобы обойти возможных снайперов и прочих охотников за человеческими головами.
Собственно, охотились-то всего за одной головой – моей. Вернее, за Доспехами Чистоты, а голова прилагалась в качестве дополнения. Только откуда «Светлое братство» прознало, что я отправился на маневры? Насчет Синявино я ничего Стаценко не говорил. Значит, стукачи исключались. О моей поездке знала только Маринка. Как «братья» могли вызнать у нее?!
Работающий в бешеном режиме мозг порождал ужасные сцены допросов. Белокурые бестии ради достижения великой цели способны на все. Выходит, братству так нужны Доспехи, что в район моего предполагаемого местонахождения отправилась розыскная экспедиция. Общество всерьез вознамерилось разделаться со мной и Борей. Заодно натаскать молодежь. Пусть набирается боевого опыта, необходимого для грядущих великих свершений. Желающие пойти на воинскую службу получили ее. Задача простая: одного захватить, остальных уничтожить. Глухомань позволяет творить что угодно. Все-таки настигли меня и здесь! Но каким образом проведали о моем трофейщицком турне? Как найти дачу Пухлого, знала лишь Маринка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112