Пухлый все равно надавал Крейзи по шее, но Сашку это не остановило. Он оказался упрямым до безумия. Ложка была самодельной, удобной и приметной. Я ее узнал сегодня.
Крейзи был до омерзения небрезглив. Он обгладывал сосиски со щупа, задевая зубами обугленные позвонки. Балдорис воротил от него рыло. Одежда его подсыхала, распространяя вонь горелой тухлятины.
От нее валил пар. Сама жертва карт примостилась неглиже с наветренной стороны костра. Комары с отвращением облетали его. Балдорис грелся, вытянув к огню руки, с гордостью поглядывая на диковинный револьвер. До поры до времени ему перла трофейная масть.
– Можно будет дойти до Апрашки, – подал голос Крейзи, – я знаю яму, где два пэтээра лежат.
ПТРы были мои. Я даже помнил, что один без сошек, – ума не приложу, чем их можно было оторвать. В свое время у Апраксино наши здорово стопорнули гансовскую бронетехнику. Мы там нашли много противотанковых ружей. Одно Пухлый обменял на «парабеллум». Ружья были в идеальном состоянии – такому большому куску железа ничего не сделается. Ствол сохранил крупную квадратного сечения нарезку с острыми, непроржавевшими углами. Еще три ПТРД у нас с Пухлым отобрали менты. Видимо, машинист сообщил мусорам о пассажирах с подозрительным грузом, севших к нему в поезд на станции Апраксино. Наказание ограничилось парой оплеух и конфискацией трофеев. Заодно мусора упрекнули, что в войну один ПТР на двоих выдавался, а мы вдвоем заграбастали сразу три штуки. Досадно, ну да ладно.
Последнюю пару ружей я отыскал вместе с Крейзи. В тот день «черных следопытов» копошилось у Апраксино довольно много. Мы постоянно встречали коллег, с некоторыми даже познакомились. Попили вместе чаю. Ребята были нашими ровесниками. Крейзи затусовался с ними, а я стал копать и наткнулся па стрелковую ячейку, парный окопчик, в котором упокоился расчет ПТРа.
Потревожив прах отважных истребителей танков, я извлек на свет божий их орудие труда. Могильник я забросал землей, в ту пору относился к павшим защитникам Отечества с должным почтением.
Противотанковое ружье оказалось с дефектом – отвалились сошки и рукоятка для переноски, что было явлением редким. Возможно, их повредило во время боя. Ну и сгнили деревянные накладки – это в порядке вещей.
Я показал орудие прибежавшему Крейзи. Он заорал, что я офигенный парень, так как есть штук триста патронов. Сашка с новыми знакомыми раскопал «хозяйственный» блиндаж, превращенный бойцами в помойку. Свалки вообще содержат массу интересных вещей. Мы находили там неисправные винтовки, а также вполне пригодные патроны и гранаты. Случалось набредать и на отхожие места. По уставу, нужники должны были отрываться в каждой траншее, но иногда русскими засирались целые окопы, утратившие изначальную функцию в связи с изменением обстановки на поле боя. Надо заметить, что грешили этим только наши. Немцы на своих позициях поддерживали европейский порядок. Напластования фекалий с годами хоть и стали землистее, но запах… Запах остался прежним. Однажды Дима откопал ведро. Обрадовался, думал, полное патронов. Оказалось – кал!
На сей раз ровесники порадовали нас более полезными вещами. Сашка приволок два десятка боеприпасов. Мы разобрали ПТРД (к тому времени приучились брать из дома масленки), привели его в порядок и опробовали.
Ввиду отсутствия сошек стрелять пришлось с бедра. Я открыл затвор, скомандовал Сашке: «Патрон!» Крейзи протянул снаряд.
Я поднял ружье. Оно показалось мне большущей трехлинейкой. Нажал на спуск. Толчок был немыслимым. Отдача кинула меня на пятую точку. Под ноги вылетела дымящаяся гильза. Следующие выстрелы пошли значительно мягче – должно быть, прочистился ствол. Благодаря дульному тормозу лягался ПТР не очень сильно, из него вполне можно было вести огонь стоя.
На выстрелы заявились знакомцы. Патронов у них оказалось немерено. Пока трофейщики под предводительством Крейзи увлеченно сокращали боезапас, я прошелся по позициям и, к своему изумлению, обнаружил еще один ПТРД.
Вдоль разрытого траншейного хода вытянулся прилежно сложенный костяк бронебойщика с противотанковым ружьем у плеча. Не иначе как кто-то, откопав ПТР и не имея к нему патронов, поленился тащить на своем горбу тяжеленную приправу. Или уже наездился в электричках. Бывает и такое. Я быстро обследовал оружие на предмет дефектов и нашел его абсолютно исправным, даже дерево было почти целехонько, наверное, лежало плотно запрессованное глиной.
Когда я вернулся к Сашке, канонада прекратилась. Настрелявшись до звона в ушах, ребята покинули нас, оставив нехилый боекомплект. Мы с Крейзи утащили ружья подальше в лес и решили испробовать их на дереве. Установили новый ПТР напротив толстой сосны на расстоянии шагов пятидесяти.
Не доверяя прицелу, расположенному у ПТРД по странной прихоти конструктора сбоку и поэтому вызывавшему подозрения, я самолично занялся наводкой при помощи катушки ниток. Из-за чрезмерной длины нитка провисала и неоднократно рвалась, но я все же добился желаемого результата. Выставив ствол по мерке, я приказал Сашке подать патрон и выстрелил.
Ничего не произошло. Дерево осталось стоять, даже не шелохнувшись. Сообразив, что, скорее всего, получился промах, я перезарядил ружье и снова пальнул в дерево.
Мы думали, что сосна расколется пополам и рухнет, но пуля со стальным сердечником действовала несколько по-другому. Когда мы подошли к мишени, то увидели в лицевой части две дырки. Сзади ствола образовалась узкая длинная трещина, а пули улетели неизвестно куда.
Хорошо воевать в лесу с ПТРом – достанет где хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112