Он вздрогнул от прикосновения холодных пальцев к интимному месту и посмотрел вниз. Паола хихикнула:
– Ведь правда, он великолепен, наш снежок! – Кваме тоже хохотнул. – Не забудь, ты грозился нас наказать! – продолжала Паола, стягивая с Морриса брюки.
– Чего изволите, босс, – подыграл ей Кваме. – Только прикажите, бедный негр все сделает.
Снимая часы, Моррис отметил, что было всего пять минут третьего, стало быть, время еще оставалось. Он почувствовал на себе ледяные от коктейля губы жены и взглянул за спину Кваме. Призрак смотрел из-под опущенных ресниц, но требовательно и властно, словно убеждая в своей сопричастности к происходящему. Рука Мими слегка поглаживала грудь, а губы посылали Моррису поцелуй. С чувством обреченности он потянулся к черной анаконде…
Не прошло и часа, как он освободился. Совершенно довольные жизнью Кваме и Паола заснули на широкой кровати. Мими тоже исчезла, но ее приказы звучали в сознании, пока Моррис сновал по дому, стирая рубашкой отпечатки пальцев и собирая в спичечный коробок все, что могло его выдать: лобковые волоски с дивана и кровати, обрезки ногтей из ванной, использованный презерватив, аккуратно завернутый в салфетку. Как насчет сережек? Он вернулся в спальню, где двое лежали в обнимку – так романтично, черное на белом. Кваме будто охранял Паолу во сне, уткнувшись губами в ее волосы. Моррис отодвинул прядь и попытался вынуть из уха маленький бриллиант. Но стоило прикоснуться, как Паола вздрогнула, а Кваме шумно засопел. Моррис сдался. Ничего, если повезет, другая пара найдется в сумочке. Да вон она, на полу. Там и обнаружилась массивная золотая подвеска, правда, лишь одна. Остается убрать использованную салфетку, и, возможно, часть ее окурков с сексуальными отметинами алой помады.
Только тут до него дошло, что сперва следовало бы закрыть окна и включить конфорки. Бог знает, сколько понадобится времени, чтобы вся квартира наполнилась газом. А как долго они проспят? Моррис нашел шест, захлопнул слуховые окошки, потом сбежал вниз, отвернул на плите все четыре вентиля и распахнул дверцу духовки. Еще пять минут ушло на то, чтобы вымыть стаканы, один вернуть в буфет, в два других капнуть немного джина с тоником. Отлично. Теперь – стереть последние отпечатки, надеть рубашку и рассовать по карманам остатки улик: отставшую чешуйку кожи и влажные трусы. Наконец он готов… готов ли? – да, можно уходить. Но стоило выглянуть в дверной глазок – подозрительные итальянцы просто жить не могут без этих устройств, – как раздался звонок. Кто-то стоял снаружи у ворот. В тишине просторной квартиры звук был так оглушителен, что у Морриса чуть не разорвалось сердце. К тому же звонок мог разбудить спящих. А ведь он был так уверен, что Мими все для него подготовила. Абсолютно уверен. Как она могла подпустить сюда кого-то? Затаив дыхание, Моррис весь покрылся холодным потом.
Он выжидал, в голове судорожно проносились догадки, кто бы это мог быть. Для почтальона слишком поздно. Marocchino с фальшивым товаром? Свидетели Иеговы? Или местный инспектор пришел напомнить о какой-нибудь задолженности? Может быть, за телевизор? Неизвестно. Но газом теперь пахло везде. Если войдут, сразу заметят.
Вот опять. Один за другим, невыносимо громко. К чему так шуметь? Надо было сразу сообразить: иеговисты так не звонят. Тем более они бы попытались добраться и до соседей. Если б только звонок можно было отключить, как телефон. Но в любом случае ему выходить через ворота. От газа уже становилось дурно. Если б он здесь жил, можно было бы просто высунуться на балкон и незаметно подсмотреть, что за гости. Но его в любом случае увидят.
А вдруг это полицейские или карабинеры? Может, Форбс нашел письма и от страха перед Моррисом позвонил в полицию, а они сразу примчались сюда?
И снова – дз-зынь! Морриса охватила паника. Голова разламывалась, подступила тошнота. Даже мелькнула мысль: а может, лучше после всех унижений лечь рядом с теми двоими и умереть всем вместе? Вот опять… но на этот раз от ворот крикнули:
– Эй, черножопый, выходи! Глянь-ка, что стало с твоей красивой тачкой!
Морис облегченно вздохнул – насколько это было возможно в отравленной атмосфере. Ну конечно! Это же подсказка от Мими! Зажимая рот, он бросился на кухню, нашарил под раковиной банку с краской, кисть и вывел корявыми буквами на свежевыбеленной стене: «СМЕРТЬ ГРЯЗНЫМ НИГГЕРАМ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЛИГА СЕВЕРА! ЗЕМЛЯ ВЕНЕТО – ДЛЯ ВЕНЕДОВ!»
Через минуту он, задыхаясь, скатился по ступеням. За воротами раздавался удаляющийся треск мотоциклов. Небось, порезали шины «мерседеса» или облили какой-нибудь дрянью. С одной стороны, конечно, досадно, с другой – лучше не придумаешь. Во всяком случае, смотреть на это он не собирался.
На пути к воротам Моррис вспомнил о ключах. Ох, это так по-дилетантски, так неосторожно с его стороны! А у него-то ключи еще остались? Да. Он бросился обратно по лестнице; за дверью на первом этаже оглушительно взвыл пылесос. Нет, подрядчик его бессовестно – надул. Вот пусть и получает скандал по полной программе – может, хоть цены свои жлобские сбросит. Veneto per i venedi!
В квартире было уже не продохнуть. Еще на улице Моррис расстегнул рубашку и сунул полу в рот. Да где же ее ключи? Должно быть какое-то объяснение, как расисты-убийцы забрались внутрь, открыли газ и оставили надпись. Если разбить окно, драгоценная отрава улетучится. Нет, все должно выглядеть так, будто Паола забыла ключ в двери – это вполне в ее духе.
Может, в сумочке? Но там он вроде не заметил. И сколько еще удастся продержаться, пока его вывернет наизнанку? Моррис поднялся по винтовой лестнице в ванную, вытащил изо рта рубашку, на секунду поднял раму и сделал глубокий вдох.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98