«Коматозники» потеряли двух роботов, но форпост отстояли. А командование срочно наняло в вольнонаемном центре на Сокте новый состав пилотов боевых роботов для «Щита», чтобы техника «Налетчиков» без дела не пропадала.
— А «Фантомы»? Чем занимаются они?
— Несут дежурство на юге, в «Крепости».
— Очередной форпост?
— Не очередной, а последний, — уточнил Макс. — У них там, кстати, тише всех, «мясоеды» их давно уже не трогают. Наверное, какую-нибудь гадость готовят. Впрочем, Психу тоже отчасти повезло. Состав у него сейчас неполный, пять машин из семи положенных для нормального звена, два «Снайпера», два «Часовых» и один «Вурдалак» — командирский, естественно. Поэтому командование определило его охранять космопорт, пока численность «мехов» в звене не восстановится. Повезло засранцу, нормальные цивильные условия существования в свободное от службы время, не то что у нас, на «Гряде» — укрепленной базе в Диком Лесу. Впрочем, надо признать, роботы Психа в нынешнем составе как раз подходят для охраны стационарных объектов, для более активных боевых действий нужна команда покруче. Наша, например.
— Это «Вурдалак»-то — для стационарных объектов? — Я иронично задрал правую бровь. Тут же спохватился и изобразил иронию левой — левой получалось гораздо лучше. Выразительнее.
— Ну, признаюсь, я немного перегнул, — не стал отрицать весельчак Макс. — «Вурдалак» — отличная машина. Шестьдесят пять тонн, я бы и сам такой при случае порулить не отказался. Только не забывай: он единственный стоящий жебол для нападения в своем звене. А «Часовые» хороши только на дальних дистанциях.
— Как ты сказал? Жебол? А это что значит?
— Ай, да не обращай внимания, так местные прозвали наших бронированных «малышей», вот я и подхватил выраженьице. Сам знаешь, официальная аббревиатура звучит весьма неизящно — ИБээР, а без нее длинновато — индивидуальный боевой робот, заскучаешь, пока договоришь, поэтому на Двойном Донце «мехов» называют проще, по-местному.
— Железные болваны, — буркнул Булочка, просыпаясь и поднимая на меня усталый взгляд. — Жебол — сокращение от «железных болванов». Народный юмор.
— Сдается мне, твои земляки не очень-то любят наемников, — дипломатично сказал я Грегори.
— В целом да, обожания не заметно, — хмуро подтвердил Булочка. — Макс правильно сказал — наша вера, наш образ жизни — против какого бы то ни было насилия... это я такой... урод моральный. От своих откололся...
Улыбка на моем лице против воли поблекла, стерлась. Сам того не желая, я, видимо, коснулся очень и очень болезненной темы для Грегори Верного. А его ответ, в свою очередь, задел ноющую струнку в моей душе. Для своих однопланетников я тоже отщепенец. Впрочем, сейчас меня это уже не трогало, как раньше. Привык. Оброс броней одинокого космического волка, привыкшего к самостоятельной навигации в бурных житейских водах.
— Брось, Грегори, ни в чем ты не виноват, — поморщился Макс. Первый раз за сегодняшний вечер я видел, как этот весельчак испытывал что-то вроде настоящей досады. Видимо, Булочка уже не первый раз высказывал подобные мысли. — И потом, из твоих сопланетников тебя никто не осуждает. Большинство редко бывает право, основная масса обывателей, как правило, недалека и дальше своего носа не видит, но здесь большинство на твоей стороне. Редкий случай. Поэтому прекрати себя жалеть. Это не слишком красиво смотрится со стороны.
Булочка ничего не ответил. Лишь насупился еще больше.
Я тоже мог бы высказать некоторые соображения но поводу убеждений соплеменников Грегори Верного. Ни для кого не секрет, что главным средством предотвращения войн для пацифистов является осуждение агрессии как таковой. Но это только слова. Общественное мнение может возыметь действие лишь в том случае, если и «вторгшаяся» сторона способна воспринимать «моральные ценности» обороняющихся. С «миротворцами» такое не сработает. Пацифизм для них — бессмысленный набор букв. Точнее, очень выгодное обстоятельство в имеющемся раскладе. За эту планету они порвут глотки всем, кто встанет у них на пути, особенно тем, кто вооружен лишь словами. А потому Грегори, освоивший для защиты своих соплеменников пилотирование ИБээРа, совершил достойный поступок, даже если он делал это вопреки своим и их бестолковым Убеждениям.
Я мог бы ему это сказать. Но не стал. Проглотил колкий ответ, вертевшийся на языке. Незачем подливать масла в огонь. К тому же, судя по словам Макса, Грегори не стал среди своих каким-то изгоем, его выбор они восприняли с пониманием. Это очень важно. В свое время почти в такой же ситуации мне такого понимания не досталось. Я для своих так и остался отщепенцем, Грегори — нет. Поэтому мое мнение, озвученное в данной ситуации, будет выглядеть лишь жалкой попыткой выгородить себя. Хотя бы в собственных глазах. А я давно дал себе слово не жалеть о сделанном. Никогда. Я был прав тогда, в той маленькой войне на Полтергейсте. Я был прав, и точка.
Черт возьми, как много там осталось...

* * *

— Сидите, сидите. — Новый гость, переступивший порог «забегаловки» — долговязый тип с властными замашками, резким движением руки пресек попытку Болтуна вскочить. Глядя на Макса, тут же оставившего потуги приветствовать вошедшего по уставу, я тоже успокоился, но немного развернул стул — сидеть к начальству спиной неприлично, да и рассматривать его не так удобно. Грегори Верный на своем месте и вовсе не шевельнулся, на его лице лишь отразилось настороженное недоумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22