— спросил д'Альбаран.
— К чему? Мы и так знаем, куда они направляются. Мне гораздо интереснее узнать, увезет ли эта крестьянка с собой Лоизетту. Поэтому потерпите еще немного, д'Альбаран, и смотрите и слушайте.
И они остались на своем наблюдательном посту.
Спустя несколько минут матушка Перрен вышла из дома Кончини. На руках у нее сидела малышка Лоизетта; она радостно улыбалась, обнимая за шею добрую крестьянку. Кончини сдержал свое обещание: он сам вручил ребенка достойной Перрен. Умея при необходимости быть щедрым, Кончини дал старухе набитый золотом кошелек:
— Надеюсь, он позволит забыть те неприятности, которые я невольно причинил вам, а также купить сладостей и игрушек этой очаровательной малышке.
Матушка Перрен, не чинясь, приняла деньги.
— Раз он отец мадемуазель Мюгетты, которую теперь зовут мадемуазель Флоранс, значит, я вполне могу взять у него золото, — заключила она.
И все же она по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке и мечтала как можно скорее покинуть город. Поэтому, быстро взобравшись в тележку и взяв на руки ребенка, она хлестнула коня.
Из своего укрытия Фауста зорко наблюдала за этой сценой. Однако все внимание ее было направлено не на матушку Перрен, а на малютку Лоизетту.
— Так вот она какая, эта маленькая Лоизетта!.. — загадочно произнесла она. -… Дочь младшего Пардальяна!.. Моя внучка!..
Была ли она взволнована? Кто знает! Кто мог бы с уверенностью заявить, что сумел прочесть мысли загадочной Фаусты?
Мы можем утверждать только одно: когда тележка матушки Перрен миновала монахов, тот, что был пониже ростом, высвободив из широкого рукава рясы маленькую изящную руку, благословил малышку.
— Благодарю вас, святой отец, — ответила ему Перрен. Но едва лишь тележка миновала мнимых кармелитов, как Фауста схватила д'Альбарана за рукав и, увлекая в сторону, приказала:
— Надо выследить эту женщину, узнать, где она прячет ребенка, и ни на минуту не спускать с нее глаз. Иди же, д'Альбаран.
Большими шагами д'Альбаран удалился. Миновав монастырь кармелитов, он свернул направо и вошел в ближайший дом, стоявший возле дороги.
На первом этаже его ожидала дюжина храбрецов; в отсутствие своего командира они играли в карты и в кости и потягивали доброе винцо. Однако, как и подобало вышколенным солдатам, они все делали тихо, почти бесшумно. Увидев, что вернулся их начальник, они мгновенно оставили свои занятия и выстроились, ожидая приказаний.
Д'Альбаран выбрал двоих и что-то шепнул им на ухо, после чего те тотчас же направились к выходу. Через несколько секунд они уже были в седле и мчались вдогонку за тележкой матушки Перрен. Им было поручено проследить, куда едет почтенная женщина.
Едва они скрылись за поворотом, как в дом вошла Фауста; вместе в д'Альбараном она поднялась на второй этаж. Когда через несколько минут они вновь спустились вниз, д'Альбаран был в своем обычном наряде, а Фауста облачилась в мужской костюм. Оба были закутаны в длинные плащи. Вскочив в седла, они легкой рысью направились в центр города.
Если бы Фауста еще задержалась на несколько минут, она могла бы видеть, как по улице Кассе вихрем промчалась кавалькада, остановившаяся возле домика маршала д'Анкра. Это были гвардейцы Кончини, прибывшие сюда из его особняка на улице Турнон. Их было не менее двадцати; среди них находились господа де Базорж, де Монреваль, де Шалабр и де Понтрай, коих мы называем, потому что уже имели честь встречаться с ними.
Следом за отрядом быстрым шагом шли трое мужчин; казалось, они хотели догнать всадников.
XXXVIII
ПОИСКИ ВЫХОДА
Пора вернуться к Одэ де Вальверу и Ландри Кокнару. Напомним, что мы расстались с ними в спальне Кончини. Оба были исполнены решимости последовать за Флоранс. Однако они потеряли несколько секунд, а при некоторых обстоятельствах даже одна секунда может оказаться решающей. Так случилось и на этот раз. Бросившись за девушкой, они наткнулись на захлопнувшуюся перед самым их носом дверь;
— Гром и молния! — яростно выругался Вальвер.
— Ад и преисподняя! — вторил ему Ландри Кокнар.
Вдвоем они принялись колотить руками и ногами по злосчастной двери, но та даже не дрогнула. К тому же она была замаскирована под деревянную панель, которыми были обшиты стены спальни, так что в конце концов они даже засомневались, дверь ли перед ними или глухая стенка.
Осознав тщетность своих попыток, Вальвер забеспокоился.
— Черт, похоже, что она сделана из железа, — с досадой произнес он, пнув ногой то ли стену, то ли потайную дверь.
Он попытался отыскать замочную скважину или хотя бы какую-нибудь щель, куда можно было бы просунуть кинжал, но ничего не нашел.
— Напрасный труд, — заявил Ландри Кокнар. — Наверняка дверь открывается с помощью пружины, спрятанной где-нибудь под обшивкой.
Он принялся искать невидимый рычаг, приводящий в движение пружину. Вальвер же тем временем озирался по сторонам, надеясь отыскать что-нибудь, что могло бы послужить тараном. На глаза ему попалось массивное дубовое кресло. Он схватил его и изо всех сил швырнул в дверь. После нескольких бросков кресло разлетелось на куски, дверь же не шелохнулась.
Поняв всю бесплодность своих попыток, они вынуждены были отказаться от них.
Однако их планы никаких изменений не претерпели. Решив сделать то, что следовало бы сделать в первую очередь, Одэ и Кокнар бросились к входной двери, той самой, которую последний, ворвавшись в спальню Кончини, самолично запер на ключ. Дверь эта выходила на лестницу, ведущую во двор дома. Но как ни дергали они замок, как ни старались повернуть ключ, дверь не открывалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146