Так что
тебе повезло, тебе выпала неслыханная честь подержаться за стремя самого
Ланселота, а ты... эх, лопух!.. Ладно, с доспехами понятно. Лопай, чем
кормят, одевай, что дают. Что не так, на тебе подгоним.
А что с оружием? Я наслышан про твой летающий молот...
- Если бы летающий, - возразил я. - А то швырять приходится изо всей силы!
У меня уже суставы в плече, как у ревматика.
- Но возвращается прямо в руку? Не забудь зайти с ним в церковь. Святые
отцы должны прочесть над ним молитвы... А что, кроме молота? Все-таки
молот, понимаешь, вспомогательное. Им дерутся только простолюдины, а у
рыцарей оно так, на всякий случай...
- Гм... да... мля, - промямлил я, не понимая, острит так или не знает, что
мне до рыцарства, как ему до баронства, - у меня еще и меч...
Я скосил глаз, рукоять меча словно бы даже всползла по спине, только бы я
ее заметил. Кузнец отступил на шаг, когда я потащил из ножен эту
сверкающую льдом полосу удивительной стали. Впервые на его суровом
обожженном лице проступило нечто вроде уважения.
- Парень, - сказал он наконец, - тебе несказанно повезло.
Меч блистал грозно, легкий и настолько тонкий, что сердце вздрагивало в
страхе: не переломился бы, как тонкая льдинка под собственным весом.
Я повертел его перед собой, впечатление легкости обманчиво, меч достаточно
тяжел, чтобы рубить, как боевым топором, а лезвие настолько острое, что
перышко распадается на две половинки.
Кузнец правильно понял страдальческое выражение на моей морде.
- Не выщербится, - заверил он. - И не согнется. Гномы эти мечи делают
тысячи лет. Эти штуки даже не ржавеют. Эх, повезло тебе, парень!
Я с сомнением оглядел железо на лавке.
- Да?
- Повезло, повезло, - повторил кузнец. - Доспехи которые делаю для
благородных, конечно, получше твоих, но их можно заказать оружейникам и
здесь. Если золота хватит, конечно. Это дорогая штука! Хорошие доспехи
делают не один месяц. А вот такой меч только у гномов... Давай помогу
надеть! Тебе, я слышал, дарована честь присутствовать на аудиенции у его
величества?
- Я тоже слышал, - ответил я. - А доспехи - это вроде обязательного
черного костюма и галстука? Теперь понятно, откуда это пошло.
Без посторонней помощи я никогда бы в жизни не влез в это железо. Просто
не сумел бы. Нелепое, тяжелое, из низкосортной стали... да какой там
стали, это сыродутное железо, ненамного прочнее медных или бронзовых лат,
а непрочность компенсируется толщиной, что в свою очередь сказывается на
весе. Кузнец прилаживал то одну железку, то другую, стягивал ремнями,
укреплял хоккейные щитки на голени, а потом еще и со стороны лытки,
защелкнул, и вот мои ноги полностью в железе, только для ступней, к
счастью, нашлось свободное место.
Когда я ощутил, что намертво закован в эту башню из железа, кузнец
отступил от меня, сказал бодро:
- Готово!
Я сделал нетвердый шаг, повернулся, но примерочные зеркала не
предусмотрены стандартами средневековых оружейных. Вес ощутимо давит на
плечи, сковывает движения. Кузнец опоясал меня широким ремнем, где слева
подвесил молот, а через плечо перекинул новенькую перевязь. Я скосил
глаза, рукоять длинного меча с готовностью высунулась из-за левого плеча.
- Не знаю, - сказал я зло, - смогу ли в этом драться.
Кузнец снова отступил, обошел со всех сторон, подергал, постучал по железу.
- Слушай, парень, - сказал он наконец, - я знаю слишком мало рыцарей, на
которых доспехи сидели бы так... хорошо.
- Я не рыцарь.
- Тем более, - сказал он значительно.
- Я мог бы одеться и проще.
- Тебе оказана великая честь, - сказал он строго. - Ты предстанешь перед
королем!.. А если твои сюзерены велели тебе дать доспехи, то благодари,
дурень, а не вороти нос.
- Ладно, - ответил я смиренно. - Доспехи так доспехи.
Крыша королевского дворца блестела под утренним солнцем, но стены и двор
еще оставались в густой тени, остатке ночи. Крыша вся в ржавых пятнах, что
вовсе не ржавчина, а следы огня из пастей летающих тварей. Кое-где сорвана
черепица, а зубчатый парапет проломлен в трех местах. Стены и вовсе в
следах от ударов раскаленных камней из катапульт, от огромных стрел. Видны
пятна несмываемой сажи, что въелась уже и в сами камни.
Перед закрытыми воротами, как водится везде, десяток просителей. На меня
оглянулись, но никто, понятно, не посторонился. Я уже изготовился
остановиться у двери и ждать, ибо для человека моего мира ждать - дело
привычное. Ждем на остановках общественного транспорта, ждем у светофоров,
ждем открытия магазинов, ждем, ждем... Это здесь не надо мучиться выбором:
ждать автобуса или топать пешком...
Грохот копыт заставил быстро обернуться. В мою сторону несся рыцарь в
полных доспехах. Копье держал острием вверх, но опустить и нацелить мне
под ребра - дело секунды. Громадный конь высекал искры из-под всех
четырех, из ноздрей вырывается пар, похожий на дым.
В трех шагах от меня рыцарь бросил поводья, копье со звоном полетело на
землю. Рыцарь соскочил довольно проворно, подбежал и пал на одно колено.
- Мой господин, наконец-то вы прибыли! Я с недоумением смотрел в
розовощекое юношеское лицо, на длинные белокурые локоны, что так красиво
падают на плечи...
- А-а-а, - вырвалось у меня, - так вы этот... как его...
- Конт Сигизмунд, - напомнил он трепещущим от счастья голосом.
- Ага, - сказал я, - это вы тогда...
- Да, - воскликнул он счастливо, - это меня вы удостоили поединком! Я был
выбит вами из седла одним ударом. Я все выполнил, здесь, в Зорре, уже
вторую неделю, а вчера услыхал, что вернулись герои с мощами святого
Тертуллиана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23