Это ее любимый раздел в журнале, и она всегда говорит: «О мой бог, Дэви, ты только послушай!» Вот она удивится, когда узнает, что я с вами познакомился!– Мы все очень рады за вас, офицер Хендрикс, – произнес детектив Эдвардс, и этого оказалось достаточно, чтобы Хендрикс подобрался и замолчал. Детектив Эдвардс вновь перевел взгляд на меня. – Так почему же вы и ваш адвокат, мисс Форрестер, оказались здесь в такой поздний час?– Кэссиди – не мой адвокат. То есть она юрист, но не мой адвокат.– И она сама здесь присутствует, – вмешалась Кэссиди. – Мы подруги. Мы сидели в баре перед обедом, и Молли сказала, что здесь в офисе есть какая-то жутко уродливая скульптура, которую я непременно должна увидеть.– Эта скульптура все еще здесь? – детектив Эдвардс посмотрел по сторонам.– О мой бог, не думаете же вы, что Тедди пытался предотвратить кражу скульптуры? – вырвалось у меня раньше, чем я успела подумать, и все уставились на меня с разной степенью изумления.Детектив Липскомб всячески демонстрировал свое терпение, но не преминул дать понять, как трудно ему это дается:– На этом этапе расследования мы должны рассматривать любые возможности.– Но только не эту. Уж кем-кем, а героем Тедди не был. Если бы даже кто-то влез сюда с целью украсть эту уродину, можете быть уверены, Тедди бы придержал для него дверь. Не то чтобы Тедди мог в этом участвовать или что-то… – Может быть, если бы я продолжала говорить, мой мозг рано или поздно догнал бы язык. Но пока что язык явно захватил лидерство. Похоже, было бы лучше вернуться к кивкам.Детективы обменялись взглядами, затем детектив Эдвардс дотронулся до моей руки. Без сомнения, он хотел меня успокоить, но ничего не вышло.– Вы можете показать мне эту скульптуру?Кивнув, я встала и начала обходить Тедди и всю компанию, которая им занималась, но внезапно остановилась, осознав, что иду босиком. Я посмотрела вниз, то же сделал и детектив Эдвардс. Он сочувственно кивнул:– Сожалею, но мы должны какое-то время подержать ваши туфли у себя.– Все равно с них кровь не сойдет, – пробормотала за моей спиной Кэссиди. Я оглянулась, удивившись тому, что она последовала за нами. – Статуя – главная причина, почему я здесь оказалась, – объяснила она. – И, черт возьми, я намерена все-таки ее увидеть, если ее, конечно, не украли.Ее не украли. Она по-прежнему корячилась на пьедестале перед кабинетом издателя. Называлось это творение Муза 47. По словам издателя, художник заявил, что фигура олицетворяет стремление творить. По мне, это был бесформенный гном, корчившийся в приступе почечной колики. Детектив Эдвардс некоторое время разглядывал скульптуру, затем обследовал приемную издателя, даже проверил, нет ли на ковре следов обуви или других вещественных доказательств. Ковер и мебель в этой части офиса такие же безликие, как и во всех остальных, разве что стоят подороже, что сразу бросается в глаза. Хром сияет ярче и все такое. На детектива Эдвардса, судя по всему, обстановка не произвела особого впечатления. Я тихонько стояла, наблюдая за каждым его движением. Кэссиди с отвращением кивнула на скульптуру:– Современное искусство – это просто анекдот.– Довольно резкое заявление, – возразил детектив Эдвардс, продолжая осмотр.– Если законодательство не изменилось с того момента, как я ушла из офиса, то я имею право на свое мнение.Всегда очень поучительно наблюдать, как Кэссиди примеривается к противнику, видимо, прикидывая, сможет она его проглотить за один раз или все-таки за два.– Знаете, сегодня мы как раз работали над тем, чтобы лишить граждан их прав и свобод, но не успели из-за растущего числа убийств. Поэтому – да, еще денек-другой вы имеете право на свое мнение. – Он перестал осматривать ковер и взглянул на нас, ожидая реакции.Кэссиди упорно молчала, поэтому я не замедлила воспользоваться моментом:– А мне нравится Джаспер Джонс Джаспер Джонс (р. 1930) – современный американский художник, представитель течений поп-арт и абстракционизма.

.Кэссиди закатила глаза. Детектив Эдвардс слегка скривился, из чего я поняла, что Джаспер Джонс вряд ли поможет нам найти общий язык. Но я не сомневалась – Эдвардс понял, что я старалась помочь, и оценил это.Одному богу известно, как я устала от того потока нытья и жалоб, в который вынуждена вникать по роду своей работы, а ведь я имею дело всего лишь с бумагой или экраном компьютера. Представляю, что в таком случае должен пропускать через себя каждый день нью-йоркский детектив, не считая непосредственного расследования убийств! Самое меньшее, что я могла сделать – это постараться как-то сгладить высокомерие Кэссиди. И потом, я действительно люблю Джаспера Джонса.– Эта часть помещения кажется нетронутой, но я все равно пришлю сюда криминалистов, чтобы они все проверили. Спасибо, – сказал детектив Эдвардс, жестом отправляя нас обратно в загончик. Кэссиди вышагивала впереди, я уныло трусила за ней, так как отнюдь не стремилась вновь увидеть Тедди. Детектив Эдвардс шел рядом со мной с очень сосредоточенным видом, поэтому я сочла за лучшее помолчать. К тому же я не смогла придумать ничего более или менее стоящего. Потому что от фраз типа «Как же такое могло случиться?» детективов наверняка уже тошнит, а ничего умнее этого мой китайский болванчик сочинить не смог.Детектив Липскомб уже поджидал нас. Детектив Эдвардс покачал головой – ничего. Детектив Липскомб кивнул.– Никаких следов борьбы в офисе. Судя по расположению пятен крови, убийство произошло здесь, на месте. Бумажник и часы исчезли.Детектив Эдвардс нахмурился:– Неподходящее место для ограбления. Слишком много дверей между офисом и улицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91