Насколько подозрительно мы выглядим?– Доброе утро, Ивонн. – Надо стараться смотреть прямо на нее, а ни в коем случае не на шкатулку. Внезапно мне вспомнился рассказ Эдгара По "Сердце-обличитель" Рассказ о сумасшедшем, который убил и спрятал старика, но потом сознался с криком: "Это стучит его мерзкое сердце!".

– история, которая не давала мне спать три ночи подряд, когда я была в третьем классе. Я тут же представила себе, как бросаюсь на шкатулку с воплем: "Это стучит ее отвратительный сувенир!". К счастью, эта мысль рассмешила меня, и я улыбнулась, но сделала вид, будто улыбка предназначается Ивонн.Я ожидала выговора за вторжение в ее офис, или за вторжение в ее жизнь, или что-то столь же суровое, но нет, Ивонн только мирно улыбнулась.– Извините, что заставила вас ждать, Трисия.Она закрыла дверь перед самой физиономией Фреда, и обогнув меня, бросилась приветствовать Трисию, как будто та была ее потерянной, но вновь обретенной сестрой. Двоюродной. Пока Ивонн ее обнимала, Трисия над ее плечом, гримасничая, показывала глазами на полуоткрытую шкатулку.Я легонько кивнула в ответ, но что я могла сделать? Ивонн уже поворачивалась ко мне:– Ты ужасно выглядишь, Молли. – Вот приветствие, которого я удостоилась.– Спасибо на добром слове, Ивонн, потому что я действительно дерьмово себя чувствую, – отпарировала я.Бросив сумочку, Ивонн взбила волосы, и тут до меня дошло: со вчерашнего дня она изменила цвет волос! Она перепрыгнула сразу через три оттенка светлого, из белокурого шагнув в экстравагантный цвет персикового шербета. Значит, она опоздала, потому что уговорила Сачу, свою парикмахершу-хорватку, встать ни свет ни заря, чтобы покрасить ей волосы. Если и в девять утра Ивонн бывает трудно вынести, то представляю, какова она в шесть. Надеюсь, Сача содрала с нее не меньше, чем обошлась бы пластическая операция носа.– Ну, а ты, наоборот, выглядишь потрясающе, – с некоторым опозданием подала я нужную реплику и прислонилась к краю стола, надеясь как-нибудь заслонить от нее шкатулку.– Ах нет, что ты. Плакала, не переставая. Не спала. Наверно, я выгляжу. Как сама Смерть.Стоя за спиной Ивонн, Трисия закатила глаза – и это вместо того, чтобы помочь! Нервно сглотнув, я выдавила:– Ну, тогда на следующей обложке должна красоваться Смерть, потому что выглядишь ты отлично.– Ах да, я поменяла оттенок, – с заученной небрежностью Ивонн коснулась волос. – Хочется прилично выглядеть на похоронах. Из уважения к Тедди. – При упоминании Тедди ее глаза поискали шкатулку. Я не успела переместиться в нужное положение. Она заметила открытую крышку и глубоко вздохнула, как будто увидела привидение. Ага, маленькое привидение в форме презерватива – надеюсь, никто, кроме меня, его не видел.Ивонн схватила шкатулку и прижала к себе, как будто это был раненый щенок.– Почему она открыта? – Но не успели мы с Трисией выдать себя неуклюжим враньем, она продолжила: – Чертовы уборщицы! Всех их поувольняю!– Что-то пропало? – Я изображала Ребекку с фермы Саннибрук Ребекка с фермы Саннибрук – героиня одноименной повести Кейт Дуглас Уигген (1903), по которой в 1938 г. был снят фильм с Ширли Темпл в главной роли.

, хотя прекрасно помнила, что мои попытки копировать Ширли Темпл никогда не срабатывали с моей мамочкой, и не очень-то надеялась, что они сработают с Ивонн.Ивонн прикрыла крышку, защелкнула замок и поставила шкатулку на место.– Просто эта вещь не должна открываться. Никогда больше.Трисия прикрыла глаза – готовилась вести переговоры с сумасшедшей клиенткой. Мне некогда было ее жалеть – я пыталась разгадать, почему же шкатулку никогда больше нельзя открывать. Потому что это подарок Тедди, а он мертв? Ключ был у Тедди, потому что только ему позволялось ее открывать? Карточка-ключ – была ли она от Тедди? И из какого отеля?Если бы мне удалось под каким-то предлогом заставить Трисию и Ивонн перейти в комнату для совещаний, я попробовала бы снова открыть музыкальную шкатулку и посмотреть, откуда карточка. Но я не могла ничего придумать – разве что залить стол Ивонн кофе. Я уже взвешивала в руке свой стаканчик, прикидывая, какой урон смогу нанести, когда внезапно распахнулась дверь.– Это что еще такое?! – рявкнула Ивонн.– Можете говорить все что угодно, но дело не терпит. – Брейди Купер, заместитель директора рекламного отдела, который казался больше огорченным тем, что ему пришлось прервать отпуск, чем гибелью своего патрона, стоял в дверях, держа под мышкой кипу папок, грозившую вот-вот рассыпаться. Из-за его плеча в тщетных попытках быть замеченным выглядывал стоявший на цыпочках Фред – не потому, что Брейди такой высокий, а потому, что Фред такой маленький.Брейди вообще середнячок – среднего роста, среднего телосложения, среднего цвета волос, среднего уровня интеллекта, среднего характера. Он из кожи лезет вон, чтобы преуспеть, но что делать, если человек от природы не умеет смеяться. Ничто в мире не способно рассмешить Брейди. Он вовсе не принадлежит к числу психопатов, находящихся в состоянии вечной озлобленности – по причине мировой несправедливости или по каким-то другим. Просто у него отсутствует чувство юмора. Или чувство иронии, которое позволило бы ему посмеяться над тем, что он не понимает шуток о том, что он не понимает шуток. Что, конечно, делает его излюбленной мишенью для всех наших любителей острот, от авторов до секретарей. Или, еще лучше, для любителей розыгрышей. Есть в Брейди что-то такое, что заставляет нас опускаться до школьного юмора – стыдно, конечно, но если бы он не был такой легкой добычей, мы бы, наверно, оставили его в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91