Согласно Августину, предопределение от-
носится лишь к Божественному решению об искуплении, а не к оставлению
оставшейся части падшего человечества.
Для Кальвина строгая логика требует, чтобы Бог активно решал: иску-
пать или осуждать. Нельзя считать, будто Бог делает что-то по умолчанию:
Он активен и суверенен в Своих действиях. Поэтому Бог активно желает
спасения тех, кто будут спасены и проклятия тех, кто спасены не будут.
Предопределение поэтому является "вечным повелением Божиим, которым Он
определяет то, что Он желает для каждого отдельного человека. Он не соз-
дает всем равных условий, но готовит вечную жизнь одним и вечное прокля-
тие другим". Одной из центральный функций этой доктрины является подчер-
кивание милости Божией. Для Лютера милость Божия выражена в том, что Он
оправдывает грешников, людей, который недостойны такой привилегии. Для
Кальвина милость Божия проявляется в Его решении искупить отдельных лю-
дей, независимо от их заслуг: решение об искуплении человека принимает-
ся, независимо от того, насколько данный человек достоин этого. Для Лю-
тера Божественная милость проявляется в том, что Он спасает грешников,
несмотря на их пороки; для Кальвина милость проявляется в том, что Бог
спасает отдельных людей, несмотря на их заслуги. Хотя Лютер и Кальвин
отстаивают Божию милость с несколько разных точек зрения, своими взгля-
дами на оправдание и предопределение они утверждают один и тот же прин-
цип.
Хотя доктрина предопределения не была центральной в богословии
Кальвина, она стала ядром позднего реформатского богословия благодаря
влиянию таких авторов, как Петр Мартир Вермигли и Теодор Беза. [5] Начи-
ная с ок. 1570 г. тема "избранности" стала доминировать в реформатском
богословии и позволила отождествлять реформатские общины с народом Изра-
иля. Точно так, как когда-то Бог избрал Израиль, теперь Он избрал рефор-
матские общины, чтобы они были Его народом. Начиная с этого момента
доктрина предопределения начинает выполнять ведущую социальную и полити-
ческую функцию, которой она не обладала при Кальвине.
Кальвин излагает свою доктрину предопределения в третьей книге "Нас-
тавлений в христианской вере" издания 1559 г. как один из аспектов докт-
рины искупления через Христа. В самом раннем издании этой работы (1536
г.) она рассматривается как один из аспектов доктрины провидения. Начи-
ная с издания 1539 г. она рассматривается как равноправная тема.
Рассмотрение Кальвином "способа получения благодати Христа, преиму-
ществ, которые она с собой несет и результатов, к которым она приводит"
предполагает, что имеется возможность искупления за счет того, что дос-
тиг Христос Своей смертью на кресте. Обсудив то, каким образом эта
смерть может стать основанием для человеческого искупления (см. стр. 114
- 115), Кальвин переходит к обсуждению того, какую пользу может извлечь
человек из преимуществ, которые возникли в результате нее. Таким обра-
зом, обсуждение переходит с оснований искупления на способы его осу-
ществления.
Следующий затем порядок рассмотрения вопросов является загадкой для
многих поколений исследователей Кальвина. Кальвин рассматривает ряд воп-
росов в следующей последовательности: вера, перерождение, христианская
жизнь, оправдание, предопределение. На основании кальвиновского опреде-
ления взаимоотношений между этими сущностями можно было бы ожидать, что
этот порядок будет несколько иным: предопределение будет предшествовать
оправданию, а перерождение следовать за ним. Кальвиновский порядок, по-
хоже, отражает образовательные соображения, а не богословскую точность.
Кальвин придает подчеркнуто мало значения доктрине предопределения,
уделяя ей в изложении всего четыре главы (главы 21-24 третьей книги в
дальнейшем III. XXI-XXIV). Предопределение определяется как "вечное по-
веление Божие, которым Он определяет то, что Он хочет сделать с каждым
человеком. Ибо Он не создает всех в одинаковых условиях, но предписывает
одним вечную жизнь, а другим - вечное проклятие" (HI. xxi. 5). Предопре-
деление должно внушать нам чувство благоговения. "Dectum horribile"
(Ill. xxiii. 7) не является "ужасным повелением", как может предать дос-
ловный перевод, нечувствительный к нюансам латинского языка; напротив,
это "внушающее благоговение" или "ужасающее" повеление.
Само местонахождение рассуждений Кальвина о предопределении в "Нас-
тавлениях" издания 1559 г. является знаменательным. Оно следует за его
изложением доктрины благодати. Лишь после обсуждения великих тем этой
доктрины, таких, как оправдание верой, Кальвин обращается к рассмотрению
таинственной и озадачивающей категории "предопределения". С логической
точки зрения предопределение должно было бы предшествовать этому анали-
зу; в конце концов, предопределение создает почву для избрания человека
и, следовательно, его последующего оправдания и освящения. И все же
Кальвин отказывается подчиниться канонам такой логики. Почему же?
Для Кальвина предопределение должно рассматриваться в его правильном
контексте. Оно является не продуктом человеческих размышлений, а тайной
Божественного откровения (I. ii. 2; III. xxi. 12). Однако она была отк-
рыта в конкретном контексте и конкретным способом. Этот способ связан с
самим Иисусом Христом, Который является "зеркалом, в котором мы можем
узреть факт нашего избрания" (III. xxiv. 5). Контекст связан с силой
евангельского призыва. Почему случается так, что одни люди откликаются
на христианское Евангелие, а другие - нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119