Ну и что? Для меня это не имеет никакого значения.— А для меня имеет, — ощетинился Сеннетт. — Жуликоватый мелкий служащий — это совсем не то, что коррумпированный судья. — Он посмотрел на Робби. — И нам это не должно быть безразлично. Я полагаю, мы где-то прокололись.Робби с обиженным видом замолчал.— Надо подумать, — продолжил Сеннетт, — хорошенько подумать. Вероятно, они догадались, что находятся под колпаком. И теперь мелкая рыбешка Уолтер помогает выбраться из сети крупной рыбе Малатесте. Если… — Он запнулся, почувствовав нашу реакцию. Не знаю, как другие, но я от такого поворота мысли буквально оторопел. Надо же, как Стэн мог интерпретировать даже такие, казалось бы, очевидные факты! — А что? — воскликнул он, скрестив руки на груди. — Думаете, такое невозможно? Возможно. И еще как. 24 Наступил четверг, тридцатое апреля. Ивон сидела в «мерседесе» на верхнем этаже парковочного гаража Храма, откуда был виден вход в лифт. Двери раскрылись, как обычно, со скрипом, и Робби вошел в кабину к ожидающему его там Уолтеру Вунчу. В наушнике услышать удалось только приветствия, затем кабина опустилась, и прием стал невозможен. Ивон сидела и злилась. Оставалось надеяться, что все пройдет как положено.После всестороннего обсуждения ситуации решили проверить теорию Сеннетта. Назначить Уолтеру очередную встречу. Передать деньги за нужное решение по последнему делу. Если посредник что-нибудь заподозрил, то конверт со взяткой принимать не станет даже ради Малатесты или самого Косица, ведь это грозит тюрьмой.Когда лифт вернулся на пятый этаж, Ивон почувствовала, что-то неладное прежде, чем открылись двери. В наушнике сквозь шумы начали пробиваться голоса Робби и Уолтера, который почему-то не остался на первом этаже, а поднялся. Они говорили о какой-то женщине, с определенным подтекстом. Робби от души смеялся, а Вунч бормотал что-то неразборчивое.Ивон напряженно вглядывалась в узоры, сделанные фломастерами на дверях лифта. Наконец они медленно раздвинулись. Из кабины шагнул улыбающийся Робби, целый и невредимый. Сзади был виден Вунч, ссутуленный, в теплом пальто, несмотря на середину весны.— Просто чушь, — услышала Ивон слова Робби. Уолтера это, видимо, не убедило. Он вышел следом и исподлобья уставился на машину, где сидела Ивон. Сейчас вид у него был еще отвратительнее, чем обычно. Робби открыл дверцу «мерседеса» и промолвил:— Слушай внимательно. Я скажу тебе что-то, ну, какую-нибудь чепуху, не важно что, а ты засмеешься. Громко. Может быть, даже чуть истерично. Понятно? Словно это какая-то идиотская пошлость.Он плюхнулся на сиденье и произнес несколько неразборчивых фраз, какие актеры говорят на сцене, когда нужно изобразить шум толпы. Зато мимика была выразительной, специально для Уолтера.— Смейся! — приказал он.Ивон засмеялась. Робби тоже зашелся в хохоте, заслонив ладонью рот, ухитрившись прошептать:— Смейся до тех пор, пока не закашляешься.Наконец, отдышавшись, он посмотрел сквозь ветровое стекло на Уолтера и недоуменно пожал плечами. Тот развернулся, чтобы войти в лифт.Ивон ждала объяснений, но Робби завел машину и быстро покинул гараж. Миновав несколько кварталов, он свернул в переулок, где въехал на стоянку позади небольшого магазина, задняя дверь которого была закрыта ржавой решеткой.Робби выразительно показал глазами на свою поясницу и одними губами произнес:— Выключай.Сегодня пульт управления Хитрецом остался у Макманиса. Машина находилась всего в нескольких кварталах от его офиса, и Ивон собиралась выключить записывающее устройство там.— Давай обыскивай, — громко сказал Робби.— Что случилось? — спросила она.— Обыскивай же, черт возьми! — взорвался он. — Чего ты тянешь?Ивон послушно имитировала процедуру обыска, громко сообщая результаты для записи. Робби в это время отстраненно смотрел в окно. Как только Ивон объявила об окончании обыска, он сорвал с рубашки микрофончик.— Все. Шоу закончилось.— Он не взял деньги?— Почему же не взял, — усмехнулся Робби, наклонившись вниз, чтобы снять Хитреца.По совету Элфа Клекера, он купил сделанные на заказ ботинки, очень удобные, чтобы пристегивать прибор к лодыжке. У него что-то там не ладилось. Наконец он снял записывающее устройство и положил на сумочку Ивон.— Наживку Уолли скушал, как обычно.— Все-таки что же случилось? — спросила она.— Мы с Уолтером уже собирались разойтись, и вдруг он решил рассказать мне забавную историю. А суть ее вот в чем. На прошлой неделе, когда мы были у Малатесты, ты в дверях столкнулась с одним человеком. Правда?Ивон кивнула.— Он полицейский, старый приятель Уолтера, они вместе работали в уголовном суде. Зачем он приходил в тот день к Малатесте, я не знаю. Его зовут Мартин Кармоди. — Робби внимательно взглянул не нее, ожидая реакции. — Ну, произнеси хотя бы что-нибудь.— Мне кажется, я его где-то видела.— Ага, видела. — Он уставился в окно на ржавую водосточную трубу. — Так вот, этот Кармоди рассказал Уолтеру, что примерно пять или шесть лет назад имел командировку в Квонтико. Провел там пару недель, изучая современное стрелковое оружие. Инструктором по стрельбе, вернее, инструкторшей, была агент ФБР, симпатичная девушка по имени Ди-Ди. Фамилию он не знает. Зато с самой Ди-Ди познакомился достаточно близко. Они провели потрясающую ночь. Кармоди уверен, он так и заявил Уолтеру, что цыпочка, с которой он столкнулся, — это и есть она. Ди-Ди. Понимаешь? Ты — Ди-Ди. Он говорит, ты сильно изменилась. Покрасила волосы, перестала носить очки, стала более современной, но разве можно перепутать ту, с которой провел восхитительную ночь. А с Уолтером он об этом заговорил вот почему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138