— Нет, это не то. Было что-нибудь, что могло ее расстроить?
— Я не знаю.
— Звонки, факсы, письма…
И вдруг я вспоминаю!
— Звонили из офиса доктора Митчелла и приглашали Викторию обсудить результаты анализов.
— Не объяснили, в чем причина?
— Медсестра сказала, что это конфиденциальная информация. Я оставила Виктории записку.
— Я уже еду. Увидимся в доме, — говорит Микаэла. Вешаю трубку и выпрыгиваю из постели.
— Все в порядке? — спрашивает Дэн.
— Не думаю. Через час Виктория дает пресс-конференцию! — Хватаю джинсы и натягиваю их.
— Пресс-конференцию? Тебя покажут по телевизору?
— Не знаю. — Переворачиваю вещи в ящике и вытаскиваю черную футболку.
— Ты ведь не собираешься ехать в таком виде? А если попадешь в кадр? Этот цвет не подходит.
Футболка повисает у меня на шее.
— Ты действительно думаешь, что меня могут показать по телевизору?
— Конечно, на пресс-конференциях всегда шатаются люди с камерами.
— Ты прав! — Снимаю футболку. — Помоги мне подобрать что-нибудь из одежды. Нужно принять душ! — Бегу в ванную и открываю кран. Но, едва начав раздеваться, ужасаюсь: у Виктории проблемы, а я думаю о своем теледебюте! Иногда я бываю такой эгоистичной! Выключаю воду и снова одеваюсь. — Дэн, у меня на это нет времени!
— Конечно, есть. Только поторапливайся, я сделаю тебе макияж! — Он оглядывает комнату. — Где твоя синяя блузка на пуговицах?
— Она грязная, — отвечаю я и снова надеваю черную футболку.
Дэн роется в корзине с грязным бельем, находит блузку и расправляет ее.
— Она сильно помялась. Сейчас поглажу, — говорит он. Но я уже в гостиной, ищу ключи от машины. — Это займет пару секунд, — настаивает Дэн, не выпуская из рук блузку. Когда-нибудь он станет очень хорошим мужем.
— У меня нет времени. — Я хватаю сумочку. — Позвоню тебе позже.
— Ты не хочешь почистить зубы?
Бегу в ванную и сую в рот зубную щетку.
— Почищу по дороге.
— Но…
— Позвони моей маме, скажи, чтобы она включила новости.
* * *
На Бичвуд-лейн так много машин и людей, что я вынуждена припарковаться за три улицы до дома Виктории. Два полицейских автомобиля, машина охранной фирмы «Вестек» и несколько фургонов, принадлежащих журналам и телекомпаниям: программа «Хард копи», Си-эн-эн, «Е!», «Афера», «Экстра» и «Энтертейнмент тунайт» — машины выстроились вдоль улицы, спутниковые антенны нацелены в небо. Интересно, приедет ли Стоун? Я этого не вынесу!
Пробиваюсь сквозь толпу любопытных соседей, фотографов и телерепортеров с блокнотами, микрофонами и диктофонами. Высоко в небе кружат вертолеты местных новостных каналов.
Журналистка в желто-розовом костюме говорит в камеру:
— Я стою у дома актрисы Виктории Раш. Через полчаса здесь состоится ее пресс-конференция. Сведения о причине этого события поступают самые противоречивые, мы сообщим вам детали, как только получим информацию. А пока ходят слухи о том, что браку Виктории с Лорном Хендерсоном пришел конец. Полицейским Лос-Анджелеса хорошо знаком этот особняк стоимостью в несколько миллионов долларов, поскольку их неоднократно вызывали сюда для разрешения домашних конфликтов.
Протискиваюсь к воротам, где мне преграждают путь четыре охранника из «Вестек». Неподалеку стоят двое полицейских, курят и заигрывают с бойкой репортершей. В этот момент один из вертолетов, принадлежащий испанской радиостанции, опускается очень низко, лопасти неистово вращаются и вызывают настоящую бурю: бейсболки, штативы от камер и бумага кружатся в потоках воздуха. Люди с проклятиями пригибаются, а один из полицейских бежит к машине за мегафоном.
— Внимание! Вы опустились слишком низко и нарушаете спокойствие! — кричит он. — Немедленно улетайте!
Вертолет закладывает крутой вираж и исчезает, а толпа снова начинает бурлить. Делаю шаг вперед.
— Чем могу помочь? — спрашивает меня один из охранников.
— Я здесь работаю.
— Конечно, малышка. А теперь отойди.
— Я ассистентка Виктории. Свяжитесь с домом. Несколько репортеров услышали мои слова и спешат к нам.
— Вы знаете, что произошло? — спрашивает меня серьезный парень в очках.
— Нет, сэр, не знаю. — Я снова поворачиваюсь к охраннику: — Пожалуйста, мне действительно необходимо попасть внутрь.
— Отойди, — рявкает он. — Больше не буду повторять.
Манеры этого охранника напомнили мне Билли Фентона — хозяина «Мотеля 6», расположенного сразу на выезде из Шугарленда. Два-три раза в неделю он приходил в «Старбакс», вынимал стеклянный глаз и пугал им людей. Но однажды уронил его на пол, и глаз разлетелся на мелкие осколки. У Билли не было денег на новый протез, поэтому ему приходилось носить черную повязку, как пирату, благослови его Господь!
Безуспешно пытаюсь дозвониться в дом. Набираю номер Микаэлы. Но она не берет трубку. Потом какой-то парень бьет меня по голове большим меховым микрофоном и даже не извиняется. Гневно смотрю на него, но он невозмутимо продолжает проталкиваться к воротам.
Подбегает толстая дама, потная, с красным лицом. На ней футболка с надписью «Юниверсал студиос», а в руках карта звездного неба, на которой отмечена звезда, названная в честь Виктории.
— Что происходит? — пыхтит она, снимает темные очки и вытирает их о футболку. — Я приехала из Кантона, это в Огайо. Я постоянная поклонница Виктории.
— Она по-прежнему красива, — отвечает пожилой мужчина в спортивных шелковых шортах.
Кто-то ему возражает:
— Если она сделает еще одну подтяжку, то глаз не будет видно.
Клянусь, некоторые люди ведут себя так низко!
ГРИФФИН
Никак не могу понять, зачем Микаэле эти постоянные нелепые переодевания. Ее зубы и очки настолько театральны, что она могла бы вместе с Джеки Мэсон играть главную роль в «Кэтскиллс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97