Это уже слишком.
Улыбка исчезает с лица Рейчел, и она убирает джемпер. А к столу осторожно подходит белая девушка с косичками до плеч и подозрительно спрашивает:
— Извините, это встреча ассистентов?
— О, Мэрилин, привет, — радуется Рейчел, как маленький щенок.
— А, вот ты где! — замечает ее Мэрилин. — Я тебя не видела. Босс разбил мои очки.
— Специально?
— Трудно сказать.
— Знакомьтесь, это Мэрилин, — представляет Девушку Рейчел. — Ассистентка Алека Болдуина.
— Готова поспорить, ты с удовольствием что-нибудь выпьешь, — говорит Микаэла.
— Да, это правда, — нервно улыбается Мэрилин.
— Рекомендую «Май Тай», — предлагает Гриффин, снова закуривая. — Действует быстро и эффективно.
У кого-то звонит сотовый. Проверяю свой и вижу, что пропустила еще один звонок от парня из Внутренней налоговой службы. Он до сих пор так ничего и не понял.
Рейчел достает телефон и с гордостью объявляет:
— Это меня!
Она отходит от столика, чтобы поговорить, а Мэрилин заказывает «Май Тай».
— Ну, что представляет собой Алек ? — интересуется Микаэла.
— А об этом можно говорить? — пугается Мэрилин. — Я имею в виду — вы здесь обсуждаете свои ощущения и все такое?
— Ощущения? Я не понимаю, — пожимает плечами Гриффин.
— Как во время лечения ?
— Это больше похоже на встречу Общества анонимных алкоголиков, — замечает Микаэла.
И тут у меня наступает прозрение. Микаэла очень точно выразилась, поняла самую суть. Наши встречи действительно похожи на общение анонимных алкоголиков.
— Так и есть, — говорит Гриффин, ощутивший то же самое, что и я. — Очень похоже. Мы группа поддержки для людей, измученных ужасными боссами.
Тогда я рада, что оказалась здесь, — начинает свой рассказ Мэрилин. — Рейчел сказала, что вы собираетесь каждую неделю, и уверяю вас, я стану завсегдатаем.
— Он настолько плох?
— Ужасен. Мне приходится выслушивать бесконечные рассказы о том, как Ким разбила ему сердце. Поверьте, он твердит об этом часами. Еще одна любимая тема: почему он не стал суперзвездой и теперь вынужден играть небольшие роли в малобюджетных фильмах за паршивые сто тысяч в неделю.
— Сто тысяч в неделю? — возмущается Джеб. — Бедный парень. Как можно жить на такие деньги?
Возвращается Рейчел.
— Что тут у вас происходит?
— Так это ты сказала Мэрилин, что у нас здесь группа поддержки ассистентов? — спрашивает Микаэла.
— Разве не так? Я ошиблась?
Гриффин прикидывается участником собрания анонимных алкоголиков.
— Привет, меня зовут Гриффин. Я ассистент. Хлопаю в ладоши. Остальные, оценив шутку, присоединяются.
— Привет, я Микаэла. Я здесь впервые и очень волнуюсь. Я тоже ассистент. Но к тому же еще и актриса. У меня есть с собой фотографии, если кому-то будет интересно.
Мы аплодируем и смеемся.
— Здравствуйте, я Джеб. Еще совсем недавно я работал ассистентом. Для меня это было довольно трудное время, и я до сих пор стараюсь справиться с тяжелыми последствиями.
— Правильно, Джеб.
Подходит моя очередь.
— Меня зовут Кейша. Я ассистент, и к тому же у меня темная кожа. Я работала в Департаменте транспортных средств, поэтому привыкла к плохому обращению. Но работа ассистента — это отдельная история.
Все хлопают и смеются, а Гриффин делает знак, чтобы нам принесли еще выпить. Потом наступает очередь Рейчел.
— Я Рейчел и тоже ассистент. Я достаточно долго не работала и благодарна за то, что меня приняли! — Черт возьми, она начинает плакать! — Мне нравится моя работа, — говорит она, вытирая слезы. — Я здесь, потому что хочу выполнять ее как можно лучше!
Боже мой, я и не представляла, что у этой девушки такие проблемы с головой!
РЕЙЧЕЛ
У Микаэлы ненатуральные груди. Нет, я не пялюсь а нее постоянно, но сегодня она надела обтягивающую футболку, которая особенно подчеркивает ее бюст. Грудь не должна быть твердой и идеально круглой, как бейсбольный мяч. Честно говоря, сама я практически плоская, но достаточно видела и слышала, чтобы понять — она должна быть мягкой. А груди Микаэлы можно сравнить с искусственными фруктами. Мне ужасно хочется спросить ее об этом, но я никак не могу решиться. Некоторые вещи являются очень личными. Лучше я задам Микаэле другой вопрос.
— Сколько тебе лет?
— Невежливо спрашивать девушку о возрасте, — морщится она.
— А я не обижаюсь, когда меня спрашивают. И сразу говорю, что мне двадцать. Какой смысл притворяться кем-то, если ты им не являешься?
— И сколько, по-твоему, мне можно дать?
— Тридцать два.
Она задерживает дыхание.
— Но я не такая старая. Я действительно так выгляжу?
Понимаю, что задела ее, и вспоминаю ее же наставление: «Если сомневаешься, твое спасение — ложь, ложь и только ложь!»
— Я шучу. Ты выглядишь не старше двадцати девяти.
Но это ей тоже не понравилось.
Мы с Микаэлой сидим во внутреннем дворике. Она курит, а я пью витаминную воду «Пауэр С», потому что мне не хватает витамина С. Мы ждем, когда Виктория закончит с доктором Шазу. Он не настоящий врач, а целитель из Индии, работающий со знаменитостями. С Викторией он занимается раз в неделю: монотонно произносит какие-то тексты и лечит чем-то вроде ароматерапии — когда он уходит, неприятным запахом пропитан весь этаж. Смотрю на яркий тлеющий кончик сигареты Микаэлы. Ей не стоит курить, это очень неженственно. Она выдыхает дым через нос, и я думаю, не сжигала ли она когда-нибудь волоски в носу.
— Тебе не кажется странным поведение Виктории? — спрашивает она.
Удивленно моргаю:
— Я ничего не замечала.
— Об этом я и говорю. Предполагается, что она умирает, а я не вижу никаких лекарств, кроме обычных викодина, валиума и ксанакса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97