— Не унывай, выше голову! Это всего лишь пара неудач! Все изменится! — Возможно, к худшему.
Микаэла дрожащей рукой подносит сигарету к губам.
— Может, мне чего-то не хватает? У тебя так бывало: ты в чем-то уверен, а потом оказывается, что ошибался?
— Нужно подумать.
Но я и так знаю ответ: конечно, время от времени я совершаю ошибки. Например, мне казалось, что я уже пришел в себя после тех событий с Лорейн. Думал, что пройдет время, кто-то будет нежен со мной, и я снова стану нормальным здоровым парнем. Но этого так и не произошло. Секс с женщинами или с мужчинами меня ни капли не интересует. Это так грязно. А от некоторых людей действительно плохо пахнет. Нет, это занятие больше не для меня. Все, что мне теперь нужно от жизни, — это сила и власть.
— Так и не могу поверить, что меня выгнали из «Друзей», — всхлипывает Микаэла, вытирая слезы.
А я не могу поверить, что она опять принялась за свое. Мне нравится эта девушка, но, черт возьми, ей давно уже пора распрощаться с прошлым. Пытаюсь придумать, как бы ее ободрить, но, к счастью, она продолжает:
— Меня все еще мучают ночные кошмары, а ведь прошло уже черт знает сколько сезонов. Я даже не могу сказать «лет». Я так запуталась, что могу говорить только об этих дурацких «сезонах». «Я ездила в Европу в прошлом сезоне». «До конца сезона мне нужно найти новую квартиру». Господи, я схожу с ума!
— У тебя все будет хорошо, — уверяю я, хотя почти не слушаю. Думаю о вздорной жене Барта Абельмана и о прочих ненормальных в этом городе. Я никогда не стану похожим на них.
Каждый раз, когда я слышу эту чертову песню… — Микаэла начинает напевать, напоминая мне сумасшедшую бездомную женщину, хранящую вещи в магазинной тележке, — мне хочется утопиться в том нелепом фонтане. Это я была Фибс. Должна была стать знаменитой. «Эмми» была бы моей наградой. А Брэд Питт — моим мужем.
— Дженнифер Энистон вышла замуж за Брэда, — уточняю я.
Микаэла встает и начинает метаться по комнате, как пантера в клетке. Смотрю, как она докуривает, и украдкой бросаю взгляд в сторону телевизора. Вот это да! Ничья за минуту до конца! Микаэла подходит к камину и берет фотографию Мэла и Роджера в Палм-Спрингс.
— Это твой брат? Вы очень похожи.
— Да.
Она изучает снимок.
— Чем он занимается?
— Он был менеджером по персоналу, — откашливаюсь я. — Его не стало два года назад. Сбила машина, за рулем сидел пьяный.
Микаэла задерживает дыхание.
— Какой ужас! Мне очень жаль…
Киваю и снова чувствую дискомфорт в желудке. Мэлу давно следовало убрать отсюда это фото. Очень тяжело сдерживать себя и не думать о Роджере. Можно сказать, что мое сердце разрывается, когда я его вижу. Микаэла садится рядом и берет мою руку.
— Хочешь поговорить об этом?
— Нет.
Я знаю, что она тоже не хочет говорить об этом. Она хочет говорить о себе. Я понимаю ее желание и не переживаю по этому поводу, что поможет мне достичь успеха.
— Я такая жалкая! — Ну вот, что я говорил? — Мне уже много лет. Я никогда не стану актрисой и не смогу устроить личную жизнь.
— О чем ты? — протестую я. — Мужчины готовы убить друг друга ради такой женщины, как ты!
— Так, значит, я права? Мне не быть актрисой? Как тяжело с такими людьми!
— Микаэла, я этого не говорил!
— И никто меня не полюбит. Как они смирятся с этим? — говорит она, театрально жестикулируя. — Пластические операции, обесцвеченные волосы, имплантаты. Даже если кто-то сможет разглядеть меня настоящую, то решит, что я была некрасивой.
— Я считаю, ты очень красивая.
— Конечно, ты так считаешь. Но ты не относишься к нормальным мужчинам. У них нет чувств.
Замечаю, что «Кинге» забивают три очка, и на этом игра заканчивается. Ура! Мэл проиграл мне двадцать баксов, уж я найду им применение. Открывается дверь, и — легок на помине! — входит Мэл.
— Привет, дорогой! Я дома! — поет он. Когда же ему надоест эта избитая фраза!
— Ты должен мне двадцать баксов.
— «Лейкерс» проиграли? О, Микаэла, привет! Что ты здесь делаешь? Ты ведь не собиралась соблазнять моего Гриффина?
— И мечтать не могу. Ладно, я уже собиралась уходить.
— Не уходи из-за меня. Мы с Гриффином не занимаемся сексом раньше девяти часов.
Микаэла встает, не обращая на него внимания.
— Спасибо, Гриф! Ты настоящий друг!
— Я ничего не сделал!
— Увидимся в «Трейдер Вик». — Она машет мне на прощание и уходит.
Дверь закрывается, и в ту же секунду Мэл начинает громко, так чтобы Микаэла услышала, кричать:
— Ты настоящая проститутка! Ты был с этой грязной девчонкой! Как ты мог так поступить со мной после всего, что мы пережили вместе!
— Мэл, заткнись, черт возьми! Это не смешно! — протестую я.
Но Мэл считает по-другому. Смеясь как сумасшедший, он падает на диван, не в силах справиться с приступом хохота.
— Дурак!
Мэл продолжает хохотать и с трудом выговаривает:
— Я думал, что поддерживаю твою легенду. Я ведь твой бойфренд, правильно? Или я недостаточно хорош для парня, у которого серьезные проблемы с сексом?
— Перестань, ладно? Я не в настроении.
— Эй, я знаю, как я выгляжу. И в курсе, что совсем не привлекателен. Я старый, лысый, с большими бедрами и обвисшей задницей.
— Мэл, ты очень красивый. А теперь, пожалуйста, оставь меня в покое.
Он садится рядом и смотрит на меня в присущей ему веселой девичьей манере.
— Перестань, Гриффи! Тебя что-то тревожит? Мэл здесь, с тобой, как всегда!
— Думаю, мне нужна профессиональная помощь, — серьезно говорю я.
— Слушаю тебя.
Мне кажется, в последнее время я не то делаю… Во-первых, вся эта история с гомосексуализмом. Похоже, из нее ничего не вышло. В Голливуде много влиятельных геев, но их влияние и помощь совсем не такие, как я рассчитывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97