И что, в конце концов, с кассетой? Перестань меня изводить, в самом деле!
В комнате зазвонил телефон. Зверев снял трубку.
— Алексей Васильевич! Кассету привезли, — так громко, что было слышно в комнате, прокричал чей-то голос.
— Давайте ее сюда. — Зверев положил трубку. — Есть пленка! Привезли.
Правда, Елена Андреевна только что чистосердечно призналась. Но кассета была уже к этому времени найдена. Вот так, деточка, — улыбнулся он Лене.
В дверях комнаты возник охранник. В руках его была кассета. Елена мгновенно узнала ее.
— Давай ее сюда, дружок. Мы прослушивание устроим. Евгению Юрьевичу будет интересно, какая информация чуть было не просочилась в СМИ, я правильно излагаю, деточка? Лена молчала.
— Вот так. Нельзя верить образованным женщинам, Евгений Юрьевич.
Простая баба, вот как спидоватая наша, — она не соврет. У нее что на уме, то на языке. В милицию она не ходила, это точно. Потому как в розыске находится.
Почему к адвокатше поперлась? Так ведь не знала больше никого. И потом, у адвокатши муж журналистом был.
— Почему был? — одними губами спросила Лена.
Зверев обернул к ней ласковое лицо:
— Так ведь убили мы его, деточка. Застрелили. И пленочку у него нашли… Последних слов Елена уже не слышала. Она метнулась со своего места, вцепилась ногтями в глаза Зверева. Ее били, оттаскивали, но она ничего не чувствовала, кроме желания выцарапать, разодрать, загрызть насмерть.
— Стреляйте! — орал Зверев.
— Не сметь! — заливался тонким смехом Беседин.
Когда Калинину оттащили, швырнули на пол, она была почти без сознания.
— Убью, стерва! — рычал окровавленный Зверев, замахиваясь кованым ботинком.
— Не смей ее трогать, слышишь? — грозно крикнул Евгений Юрьевич. — Что за методы? Бить женщин! Потом опять в больницу везти, переломы лечить?
Успокойся. Подумаешь, пара царапин.
— Лечить? Да ее убить надо. Сию секунду! Да она мне все лицо… Как я на работу? Перед женой? Су-ука!
— Отойди от нее немедленно! Охрана, свяжите обеих женщин и положите где-нибудь, я не знаю… Узнайте у Каримова, где сейчас имеются чистые боксы.
И отнесите туда. Каждую в отдельный бокс. Ошалевшую от ужаса Лельку и бесчувственную Елену выволокли из комнаты.
— Ты просто зверь, Алексей! — поморщился Беседин. — Как я отвык от ваших мерзостей! — Я зверь? — задохнулся от возмущения Зверев. — Я не сплю трое суток, отслеживая ситуацию, я нашел девку в пятимиллионном городе! Это все равно что иголку в стоге сена! Я обрубил все концы! Изъял пленку, где, между прочим, указано расположение базы! И после всего этого я зверь? Эта сучка едва не загрызла меня, а я зверь?
— Ну все, все, успокойся. Выпей коньяку. Что ты как институтка? Приложи полотенце мокрое к роже. Ох, как она тебя! — снова расхохотался Беседин. — Ну прости. Пойми, убивать нерационально. Раз уж она здесь, надо использовать материал. Пусть Каримов что-нибудь на ней испытает. И она умрет не мгновенной смертью, а долгой и мучительной. И делу польза, и тебе радость. Все, забудем об этом. Я обидел тебя? Ну прости. В конце концов, все замечательно. Ты — молодец.
Отлично справился с ситуацией! И вообще у нас праздник! Вчера на заседании правительства вопрос решен в нашу пользу! Какие горизонты, Алексей! Кстати, надо будет послать Смагиной вакцину. Пусть лечится. Нам ведь с ней еще работать. А иранцы? А?! Это черт знает какие горизонты! Давай-ка выпьем и займемся делами. Сиди. Я уж поухаживаю за тобой.
Беседин достал из «дипломата» французский коньяк, нарезанный в пластиковой упаковке лимон.
— Давай выпьем понемногу, заслушаем Каримова и съездим куда-нибудь…
Впрочем, да. Сегодня тебе лучше на людях не показываться. Ну, возьмешь завтра больничный. А сейчас пошлем кого-нибудь из ребят в кабак. Привезут все сюда.
Посидим на бережку, у озера. Правда, дождь вроде собирается. Но может, и не соберется. Ну, давай за наши успехи, Леша!
Глава 39
МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ

Дежурная оперативно-следственная группа прибыла на место в шестнадцать тридцать. Криминалисты обследовали кабину лифта, где в луже крови лежал погибший журналист Галкин. Рядом с трупом был обнаружен пистолет.
— «Макаров», — сказал одиноперативник.другому.
Судмедэксперт измерял температуру тела.
— Смерть наступила около получаса — часа тому назад, то есть примерно в шестнадцать часов, — заключил доктор.
Следователь допрашивал белого как мел редакционного водителя Андрея.
— Я ждал Виктора Сергеевича возле подъезда. Мы так договорились.
— Он планировал заехать домой в это время?
— Нет, это случайность. Мы просто мимо проезжали, а у нас свободное время образовалось — около часа. Вот он и решил зайти пообедать.
— Вас не приглашал?
— Приглашал. Но я отказался. Мне за продуктами нужно было на рынок съездить. Я и Виктору Сергеевичу продукты купил…
— Во сколько он должен был выйти?
— В шестнадцать ноль-ноль. Нам нужно было на пресс-конференцию ехать. Я жду, жду, его нет. Стал беспокоиться. А номер квартиры не знаю. Вспомнил, он говорил, что на четвертом этаже живет. Зашел в подъезд, думаю: если что — позвоню во все квартиры на этаже на этом. А кабина грузового лифта внизу стояла. Двери открыты. Я вижу, лежит кто-то…
Андрей курил одну сигарету за другой.
— Пока вы ждали его, никто из подъезда не выходил?
— Выходили. Двое. Я все время на дверь смотрел, ждал же Виктора Сергеевича.
— Время не заметили?
— Это было… Минут пять пятого. Шестнадцать ноль пять то есть.
— Кто вышел? Описать можете?
— Один молодой. Лет двадцати пяти. Крепкий, широкоплечий. Такой… качок типичный. Второй — старше. На вид лет под пятьдесят. Невысокий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84