Ностальгию по прошлому? По гарантированному праву на работу, социальную защиту?
— Дело не в самом курсе, а в способах его проведения. Постоянные изменения в составе правительства, отсутствие последовательности в его действиях — вот что является гибельным. Попытаться в настоящее время вернуться к административно-командной системе управления — все равно что на большой скорости затормозить на льду. Тормозить на льду нельзя, это знает любой автомобилист: развернет, перевернет, выбросит на встречную полосу, унесет в кювет. Назад пути нет. Наша беда в том, что вместо формирования правительства единомышленников раз за разом формируется правительство коалиционное. Никто не хочет взять на себя личную ответственность. А сложности работы в таких условиях мы ощущаем даже здесь, в городском парламенте. Что уж говорить о масштабах всей страны? Что же касается гарантий нормальной цивилизованной жизни наших сограждан, тут мое мнение однозначно: такие гарантии должны быть.
— Однако до сих пор власть предержащим не очень-то удается вести автомобиль на большой скорости по льду и одновременно обеспечивать хорошее самочувствие пассажиров, — съехидничал журналист.
— Позвольте с вами не согласиться. Не везде дела обстоят одинаково. У нас, в Санкт-Петербурге, положение не так уж плачевно. Я, как член комитета по социальной защите населения, могу говорить об этом с удовлетворением. В городе вовремя выплачиваются детские пособия, исполняются законы, предусмотренные российским законодательством. А ведь далеко не во всех регионах исполняется, скажем, закон о ветеранах. Конечно, надо делать больше. И если избиратели еще раз окажут мне честь и изберут депутатом законодательного собрания следующего созыва, я приложу максимум усилий, чтобы сделать жизнь горожан еще более достойной.
— Кстати, в вашей приемной слышны голоса. Это голоса ваших избирателей?
— Да. Через несколько минут я начну прием граждан, который провожу каждые две недели. Депутат обязан слушать и слышать голос избравших его людей.
Регулярно встречаясь с жителями округа, зная их проблемы, я стараюсь в меру своих скромных сил добиваться от исполнительной власти создания людям нормальной, достойной жизни.
— Дмитрий Валентинович, по профессии вы — врач. Не скучаете по белому халату?
— Скучать не приходится. Время расписано по минутам. Уезжаю из дома рано утром и возвращаюсь поздним вечером. И собственно, разве, занимаясь вопросами социальной защиты населения, я не являюсь своего рода целителем, пусть на другом уровне?
— Возможно. А как ваша семья относится к столь большой загруженности?
— С пониманием.
Виктор Галкин — а это именно он брал интервью у Огибина — нажал кнопку диктофона.
— Все. Ну ты, старик, даешь. Наговорил мне целую кассету. И как гладко чесать научился! В студенческие годы, помню, из тебя слова не вытянуть было.
— Бытие определяет сознание, — хохотнул его собеседник, очкастый мужчина с высокими залысинами на молодом лице. — Знаешь, старый, я тебя ужасно рад видеть. Совершенно ни с кем не общаюсь из прежней жизни.
— Это понятно, — протянул Галкин. — А что, хочется?
— Иногда хочется. Но чаще — нет. Чуть с кем встретишься, начинают деньги выпрашивать.
— А у тебя их как бы нет.
— Как бы есть. Но деревня большая, нищих много. На всех не напасешься.
Я даже на встречи с одноклассниками перестал ходить. Придешь в школу — и начинается: ремонт нужен, компьютеры нужны, лагерь летний организуй…
— Ты ведь служишь народу, не щадя живота своего…
— Ладно тебе. Официальная часть закончена. Кстати, когда интервью появится в печати?
— В понедельник. Это у нас рубрика сейчас пошла в преддверии выборов:
«За кого мы голосуем?» Вот я и хожу по вам, сердешным, слушаю, как вы за народ убиваетесь.
— Не нравимся? — рассмеялся депутат.
— А вы сами-то себе нравитесь?
— Тут закономерность такая: каждый нравится себе и не нравится остальным.
— Вот видишь.
— Слушай, Витек, давай рванем в пивбар, как в старые добрые времена?
— Если как в старые добрые — так это надо идти на Владимирский. Только тебя от разбавленного пива затошнит. И от тараканов. Да и контингент там такой… Как раз для социальной защиты. В смысле — бомжатник. Неужели рискнешь?
— Ну зачем нам крайности? — поморщился депутат. — Есть вполне приличные места. Я приглашаю.
— Подкупаешь прессу?
— Ну а разве она не продажна?
Виктор хмыкнул:
— Молодец. Удар держишь. Что ж, я свое отработал. А ты, как зафиксировала лента моего диктофона, возвращаешься домой поздним вечером.
— Но я ведь не сказал, откуда возвращаюсь, верно?
— Верно. — Галкин снова хмыкнул. — Что ж, поехали. Любопытен ты мне.
— Давай пока по пятнадцать капель?
— Давай, — согласился Галкин.
— Секунду. Дам указания. Лидочка, — проговорил Дмитрий Валентинович в селектор, — я через пятнадцать минут выезжаю. Всех, кто записан, перенеси на следующий прием. Распорядись насчет машины. Сегодня уже не вернусь.
— Хорошо, Дмитрий Валентинович, — проворковала в ответ секретарь и тут же оповестила приемную:
— Граждане, сегодня Дмитрий Валентинович прием вести не будет. Все, кто записан, автоматически переносятся на пятницу.
— Так у тебя сегодня приемный день? Как же ты уедешь? Красиво ли это? — с усмешкой осведомился Галкин.
— А-а-а, ничего страшного. Наверняка старухи какие-нибудь полоумные сидят. Обожают со всякой ерундой по кабинетам таскаться. Один день — по врачам, второй — по депутатам. Скрашивают себе старость.
Словно в подтверждение слов Огибина, из приемной заголосила старушка.
Тонкий пронзительный голосок пробивался даже сквозь плотно закрытую дверь кабинета:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84