После чего в присутствии понятых составил протокол осмотра и изъял пуговицу, бобину и на ватный тампон сделал смыв крови с перебоки. Записав домашние адреса Барсукова и Сидорова, я покинул базу.
Как я и предполагал, фирмы под названием "Элита" в городе не существовало. Оперативные работники, поехавшие за Барсуковыи и Сидоровым, дома их не нашли. Их жены пояснили, что 10 июня, вернувшись утром с работы, мужья быстро собрали рюкзаки и уехали на рыбалку. Куда именно? Мужья не сказали.
Глава двенадцатая: Говоров. Бармен из "Центрального".
Сегодня был поистине мой день. Удача не отставала от меня ни на шаг. За стойкой бара стоял именно тот, кто мне был нужен. Не скажу, что мне доставило удовольствия лицерзреть этого рыжего раскормленного на ресторановских деликатесах павиана. Но в нашей профессии клиентов не выбирают. Вот именно. Нацепив на лицо маску утомленного буднями гения, я расхлябанной вальяжной походкой продефилировал к стойке, взобрался на высокий табурет, раскрыл меню, но не найдя там ничего подходящего, отодвинул и наипротивнейшем капризным голосом сказал бармену:
- Дружочек, будь добр, сооруди мне пару унций Шотландского виски и пинту Пльзенского. Я буквально умираю от жажды. Эта провинция... Ужас какой-то! Всюду так нестерильно!
От моих слов поросячьи глазки бармена выразили крайнюю степень удивления, часто-часто заморгали, челюсть отвисла и он стал совсем походить на павиана одетого в желтый клубный пиджак.
- К сожалению, у нас ничего этого, - извиняющимся тоном проговорил он, разводя руками.
- Господи! - вздохнул я. - Когда кончится это издевательство! Вокруг сплошные свиные рыла! А что же у вас есть, милейший?
Бармен вытянул руки по швам и почтительно склонился.
- Смею предложить американское виски. Очень хорошее. И кружку "Сибирской короны".
- О-хо-хо! Хок прэциум об стультициам фэро!
После этих слов глазки бармена стали совсем умильными. Он попытался даже выскочить из своего клубного пиджака, но попытка оказалась неудачной.
- Простите, что вы изволили сказать? - с придыханием спросил он.
- Это сказал не я, а римский комедиограф Публий Теренций: "Это возмездие я несу за глупость"!
- Хи-хи-хи! - подобострастно захихикал бармен, а его наиглупейший вид свидетельствовал, что он из сказанного мной не понял ни слова.
Почуяв во мне денежного клиента, сидевшая в пяти метрах от меня молодая, но, судя по всему, уже достаточно опытная жрица любви заметно взволновалась. Ее табурет, казалось, сам по себе пришел в движение и стал стремительно приближаться ко мне. Достигнув расстояния необходимого контакта, она обольстительно улыбнулась.
- Молодой человек, не разрешите сигаретку? - Голос у неё был низким, но приятным.
Я был в "панике". Смотрел на неё как на отвратительную Медузу и даже выставил вперед руки, будто пытался отгородиться от мощных потоков исходившей от неё энергии.
- Нет-нет, мадмуазель, умоляю - не приближайтесь ко мне. Я не выношу женских запахов! У меня от них инфлюэнца.
Все это я, разумеется, говорил не для этой юной пассии со стройным и гибким, как у пантеры, телом, которая хоть и сотворена с большими отклонениями от классических канонов, но была очень и очень ничего. Факт. Говорил я это для стоящего за прилавком рыжего павиана, у которого моментально выросли ушки на макушке.
Девица сразу стала серьезной и злой. Спросила:
- Ты что, гомик что ли?
- Фу, как грубо! - "обиделся" я. Вновь закапризничал: - Все ужасно, пошло, невоспитанно! Нет, моя тонкая, впечатлительная натура этого не вынесет! Фамулюс (слуга), - обратился я к бармену, - почему вы позволяете этой юной гетере меня оскорблять?!
Тот, будто овчарка, услышавшая команду хозяина - "Фас!", сделал стойку, ринулся вперед и угрожающе зарычал:
- Пошла вон, сучевка!
- Развелось тут всяких козлов! Скоро никакой работы не будет, презрительно фыркнула она, отодвигаясь.
- Айн момент! - проговорил бармен масляным голосом. Быстро наполнил рюмку виски, налил кружку пива, пододвинул их мне и горячо прошептал: - Вот пожалуйте! Это за счет заведения! Исключительно!
- Мерси боку! - небрежно бросил я. - Взял рюмку, выпил виски, почмокал губами. - А вы правы. Это можно пить.
- Я очень рад, что вам понравилось! Вы, как я понял, у нас в гостях?
- Да. Превратности судьбы занесли меня в этот, Богом забытый уголок. "Есть от чего в отчаянье прийти"!
- И где остановились?
- В вашем гранд-отеле на улице имени пролетарского вождя.
- В "Сибири"? Да, это наша лучшая гостиница. И все же лично я не люблю гостиниц. Там все слишком казенно.
- Да-да, я с вами совершенно согласен, - вздохнул я сокрушенно. - И потом эти Армиды пристают со своими услугами. От них так пахнет мускусом и греховной плотью. Это ужасно!
Бармен воровато огляделся по сторонам и, приблизившись почти вплотную к моему уху, прошептал:
- Смею предложить свою квартиру. Очень хорошая квартира и недалеко. Был бы очень рад если вы согласитесь.
Я оглядел его оценивающим взглядом, игриво проговорил:
- А вы шалун, дружочек! Ах, какой вы шалун! - Я потрепал его жирный подбородок. - Но вы мне нравитесь! Положительно нравитесь! Я люблю вот таких вот - смелых, решительных.
- Вы согласны?! - радостно проговорил бармен, ещё не веря своему счастью.
- Вы не оставляете мне выбора, проказник вы этакий!
Только-что пристававшая ко мне гетера что-то сказала своей подруге и обе громко и вызывающе рассмеялись, презрительно глядя на нас. Но они нас уже не интересовали.
- Я освобожусь ровно через час, - сказал бармен.
Я посмотрел на часы.
- Хорошо. Я заеду за вами в двенадцать. - Я отхлебнул пива, скорчил брезгливую мину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95