Это я понимаю, А ко мне-то зачем?
- Мне необходимо кое-что узнать в Информационном центре, Не могли бы вы назвать пароль и номер телефона?
Прокурор с явным неудовольствием оторвался от игры, все своим видом как бы говоря: "Ходют тут разные!". Открыл какой-то журнал, сказал:
- Сегодня пароль "Петропавловск", - назвал номер телефона.
Я прошел к телефонному аппарату, стоящему в уголу на тумбочке, снял трубку, набрал номер и, услышав традиционное: "Алло!", назвал пароль.
- Я вас слушаю, - проговорила оператор.
- Девушка, мне нужна как можно более полная информация о Шаховой Ирине Константиновне, двадцати девяти лет, четыре года назад работала актрисой в театре Ермоловой.
- Хорошо. Ждите.
Минут через пять я вновь услышал её голос.
- Слушаете?
- Да-да.
- Шахова Ирина Константиновна пропала без вести в июле 1996 года. По данному факту в 122-м отделении милиции заведено розыскное дело. Прописана по адресу своих родителей улица 2-я Сухарная, 25, квартира 48.
И я понял, что случилось с Шаховой. Ее бывший знакомый не пощадил и её.
В одиннадцать ноль ноль я был в театре, прошел к двери главного режиссера, постучал,
- Я же вам уже сказал - разбирайтесь с этой ситуацией сами. Отвалите от меня! - услышал громкий раздраженный баритон.
Открыл дверь. Вошел. Увидев меня, главный режиссер смутился, проговорил:
- Извините, Бога ради! Это я не вам. У нас тут возник конфликт. Уже несколько раз приходили за мной, чтобы я вмешался, урегулировал. А я принципиально не желаю вмешиваться, чтобы потом не ссылались на меня. Актерская среда весьма, знаете ли, своеобразная. Н-да... А вы по какому вопросу?
Подобная простота, откровенность и словоохотливость главного режиссера меня несколько удивили и озадачили. Или он дурак, или слишком наивный, что никак не вязалось с его высокой должностью. Лицо его показалось мне знакомым. Когда-то я видел его в фильме. Только вот в каком - запамятовал.
- Я прибыл из Новосибирска. Старший следователь транспортной прокуратуры Ачимов Николай Сергеевич, - представился я.
- Да-да. Очень и очень, - засуетился он. - А я, как вы уже вероятно догадались, главный режиссер этого театра Селиванов Анатолий Борисович. И что же вас интересует, Николай Сергеевич? Да вы присаживайтесь. Кофе? Чайку? Можете курить. Я курящий. Ну так, чем могу, тасазать?
- Анатолий Борисович, в вашем театре четыре года назад работала Шахова Ирина Константиновна.
- Да-да. Была такая актриса. Очень, знаете ли, способная. Очень. Я связывал с ней большие надежды, но, - Селиванов развел руками, - увы, им не суждено было сбыться - она исчезла. Представляете?! Ушла с репетиции и больше не вернулась. Ее, помнится, разыскивали и родители, и милиция, но только поиски ни к чему не привели. Очень, знаете ли, загадочная история. А что, о ней есть какие-то сведения?
- Пока нет. Что она была за человек?
- Эка, батенька куда вы хватили. Чтобы сказать, что за человек, надо с этим человеком пуд соли съесть. А как же иначе? А Ирина? Что я могу сказать? Она была спокойной, неконфликтной, как сейчас принято говорить, коммуникабельной. Вот и все, что могу сказать.
- Были у неё в театре друзья?
- Друзья? О да, конечно. Вернее, один друг - Барков Дмитрий... э-э-э. Забыл его отчество. Она вместе с ним пришла к нам в театр после окончания училища. У них, сказывали, была такая любовь, такая любовь! Многие актеры, судача о них, языки поистерли. Н-да. Все было замечательно, пока она не стала сниматься в фильме у этого... э-э-э... Как его? Пока не стала сниматься у Туманова. А потом неожиданно для всех, в первую очередь для Баркова, вышла за этого режиссера замуж. Вот парень и сломался. Устроил дебош в Доме кино, избил Туманова. Нам пришлось с ним расстаться. Жаль! Очень неплохой был актер.
Это была удача из тех, какие не часто выпадают на долю следователя, я сразу вышел на того, кто мне был нужен.
- А где он сейчас?
- Понятия не имею. Слышал, что он занялся коммерцией, и даже преуспел в этом деле.
- Скажите, а после развода Тумановой и Шаховой, она не возобновила отношений с Барковым?
- Не знаю, ничего об этом не слышал, но только вряд ли.
- Почему?
- Барков был очень самолюбивым, гордым парнем, из тех, кто никогда не прощает обид. А поступок Ирины он вопринял, как пощечину.
- Анатолий Борисович, у вас нет их фотографий?
- Ирины должна быть. А вот Баркова - вряд ли. Сейчас выясним. У нас этим занимается художник. Стенды и все прочее - его работа. - Селиванов снял телефонную трубку, набрал номер. - Марк, у тебя есть фотографии наших бывших актеров Шаховой и Баркова?... Это тот, с которым нам пришлось расстаться из-за скандала в Доме кино... Да-да. Жду.
Минут через пять в дверь кабинета постучали, она приоткрылась, послышался вкрадчивый и неуверенный голос:
- Позвольте?
- Заходи, заходи, Марк, - громко проговорил режиссер.
В комнату вошел маленький, сухонький старик в старом, испачканном красками халате. Он прошел к столу, вежливо поздоровался со мной и выложил перед Селивановым две фотографии.
- Вот, Анатолий Борисович, совершенно случайно сохранились.
- Ну, ты, Марк, молодчина! Никогда ничего не выбрасываешь. Вот и пригодились твои качества скупого рыцаря.
- Разрешите идти? - спросил художник, никак не отреагировав на слова режиссера.
Тот кинул на меня беспокойный взгляд, фальшиво улыбнулся, добродушно проговорил:
- Что ты, Марк, как этот... э-э-э... Как бедный родственник?! Позвольте, разрешите. Товарищ следователь может подумать, что у нас тут протекторат какой-нибудь. Спасибо тебе, Марк!
Художник вежливо попрощался и вышел. Селиванов протянул мне фотографии.
- Вот, пожалуйта, Николай Сергеевич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95