- Было такое дело, - подтвердил эксперт. - Вам, Андрей Петрович, что-нибудь непонятно?
- Потому и звоню. Следователь, расследовавший до меня дело, пришел к выводу, что имел место насильственный половой акт, но в вашем заключении, кроме множественных ножевых ранений, я не нашел других следов насилия.
- Все правильно. Их не было и не должно было быть.
- О чем это может свидетельствовать?
- О том, что все было по обоюдному согласию. Я более чем в этом уверен.
- Откуда подобная уверенность?
- Я не стал отражать это в акте, посчитал несущественным, но только у мальчика напрочь отсутствовала слизистая в конце прямой кишки.
- И что это может означать?
- То, что мужеложством он занимался часто и регулярно. Вполне возможно, что этим он зарабатывал себе на жизнь.
По голосу я представил эксперта этаким огромным, упитанным, розовощеким бодрячком, очень довольным жизнью и очень благополучным. В груди у меня закопошилось что-то темное и нехорошее. Едва сдержался, чтобы не сказать все, что я о нем думаю. Вряд ли он уже в состоянии что-либо понять. Лишь холодно проговорил:
- Странные у вас понятия о существенном, Виктор Семенович. И потом, кто дал вам право решать, что является существенным, а что - нет? - и положил трубку, решив, что после окончания расследования обязательно напишу представление заведующему бюро на этого самовлюбленного нарцисса. Обязательно. Ведь именно по его вине следствие проделало столько работы, а по существу топталось на месте. А следователь тоже хорош. Рэс ипса лёквитур (дело говорит само за себя). Вот именно.
Если эксперт окажется прав (а лично я в этом нисколько не сомневался), то это значительно сужает зону поиска.
Позвонил Сереже Колесову и узнал от него, что гомосексуалисты избрали одним из мест своих свиданий и знакомств Первомайский сквер.
- Куда же смотрит наша доблестная милиция? - спросил я. - Или её уже не волнует моральный облик своих соотечественников? Весьма печально, но очень на то похоже. Факт. Со своейственной мне откровенностью вынужден констатировать, что в последнее время все больше склоняюсь к тому, что её перестал волновать даже моральный облик своих сотрудников.
Но Колесов понимал все буквально и тут же завелся:
- А что мы можем?! Мы что ли убрали статью из кодекса? Формально они ничего не нарушают - сексуальная свобода. Только тронь попробуй. Вони на всю губернию будет.
- Экие вы лихие ребята. Привыкли, понимаете ли, все решать с кондачка, кавалерийским наскоком и исключительно силовыми методами. А как же метод убеждения, Сережа? Ведь тебя же в институте учили, что убеждением можно достичь гораздо больших результатов. Ты пробовал объяснить этим заблудшим овенам, что путь их сексуальной ориентации ведет в некуда, чреват моральными издержками до полной деградации личности. Ты хоть попытался рассказать им об учении нашего выдающегося философа Федорова о космизме человека?
- Какого еще?... Ты что, прикалываешься?
- Стыдно, господин подполковник! Я был о вас лучшего мнения. Об этом знает каждый школьник.
- Вот завыступал! - возмутился Колесов. - Ты почему ко мне с этим? Я занимаюсь убийствами, а никаким-нибудь. В гробу бы я их видел этих педерастов. Если бы была моя воля, то я бы построил резервацию где-нибудь за Полярным кругом и всех их туда согнал - пусть себе там милуются, не отравляют атмосферу.
- Дремучий человек ты, Сергей Петрович, и мысли у тебя дремучие. А ты думаешь, случайно Бог бодливой корове рог не дал? Отнюдь. Кстати, как поживает наш знаменитый сыщик Дмитрий Беркутов - гроза олигархов и молоденьких вдов? Все также весел, оптимистичен и словоохотлив?
- Вы друг друга стоите, - проворчал Колесов. - Прошлой ночью убили одного нашего старого знакомого Свистуна. Он работает по этому убийству.
- В каком смысле - свистуна?
- Кликуха у него такая.
- В таком случае, передавай Беркутову привет. Скажи - звонил, мол, Говоров, желал здоровья, жизни полной и осмысленной. А то последнее ему часто не удается.
- Обязательно передам. Пока, Андрюша, - положил трубку.
Экие они в милиции нетерпеливые и невоспитанные - никогда не выслушают до конца. А ведь я мог ещё много чего полезного ему рассказать.
Итак, Первомайский сквер. Что ж, тем лучше, ближе будет добираться до дома. Догадливый читатель вероятно уже понял, что я решил тряхнуть стариной и поближе познакомиться с зыбким, я бы даже сказал, иллюзорным миром гомосексуалистов, сменой половой ориентации пытающихся уйти от мрачной действительности. Наивные люди!
Глава седьмая: Беркутов. Встреча с агентом.
Из квартиры Свистуна мы с Игорем прямиком двинули в сорок восьмую квартиру к Виталию Попову с очень "симпатичной" кликухой Шкилет. Вот, блин, работа! Даже пожрать некогда. А ведь я обещал Светлане приехать домой обедать. Как только она все это терпит? Нет, что ни говори, а жены российских оперов - особая порода женщин. Их терпению, выдержке и самообладанию можно позавидовать. Они - наш надежный тыл, главный резерв командования. Определенно. Без них мы бы давно либо спились, либо шизанулись. Точняком. Когда-нибудь благодарное человечество отольет в бронзе величественный памятник наподобие Родине-Матери на Малаховом кургане жене российского опера. Я даже вижу, каким он будет - стройная женщина, очень похожая на мою Светлану, прекрасная как утренняя звезда, верная как овчарка Мухтар и надежная как автомат "калашникова". А у ног её на коленях стоит благодарный опер, как две капли воды похожий на Диму Беркутова, задолбанный начальством, униженный заработной платой, затюканный жизненными обстоятельствами, представленный пишущей братией этаким бодрячком без царя в голове, который если что хорошо и умеет делать, так это бить по мордам почтенную публику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95