Может быть, лучше, чтобы он узнал это сейчас, пока не пришлось расплачиваться слишком дорогой ценой.
Джейк вышел из густой тени, лунный свет превратил его лицо в жуткий узор света и тьмы, оно стало похоже на маску, холодную и бесчувственную.
– Я вас не понимаю. Иногда думаю, что вы самый добрый, самый терпеливый человек из всех, кого я встречала. Мгновение спустя вы грубы и жестоки. Как вы можете одновременно быть и тем, и другим?
Джейк спустился по ступеням и подошел к ней. Лунный свет заливал лицо, превращая его в бледную маску. Он выглядел таким же нереальным, как ситуация, в которой она оказалась, – посреди огромного ничего с десятью мальчиками и незнакомым мужчиной, преследуемая злобными фермерами, готовящаяся гнать Бог знает сколько коров через пустыню, кишащую индейцами, в еще более огромную пустыню в Нью-Мексико.
Жизнь казалась фантастическим сном.
Изабель колебалась между неприязнью к Джейку и необъяснимой тоской по его близости, между полным непониманием, что он собой представляет, и своего рода удивлением, как такой мужчина заинтересовался ею.
– Я не стараюсь быть кем-то, просто делаю то, что должен делать. И собираюсь научить этому парней.
– Зачем? Они вам не нужны.
– Можно сказать, я был пристыжен вашим примером.
Изабель рассмеялась.
– Если вы думаете, что я вам поверю, то, действительно, очень низкого мнения о моем уме.
Он подошел ближе. Слишком близко.
– Вы недооцениваете себя.
Вдруг ночь перестала быть такой холодной. Сердце громко застучало, ноги ослабели.
– Нет. Одинокая женщина без семьи не может себе этого позволить.
– Я считаю, у вас есть семья, и очень большая. Интересно, не считает ли он себя частью этой семьи? Изабель отказывалась думать об этом. Слишком уж невероятное предположение.
– Мальчики зависят от меня потому, что у них нет другого выхода. Как только они встанут на ноги, то забудут обо мне.
– Как сказать.
– Вы не согласны?
– Да, и не понимаю вашего пессимизма.
В голосе Джейка звучало сочувствие к ее дальнейшей судьбе. Хотела бы она знать, он заинтересован ею потому, что находит ее хоть чуть привлекательной, или потому, что никогда не встречал таких женщин, как она?
– Это нетрудно. Я ничем не отличаюсь от других.
Максвелл подошел так близко, что они почти касались друг друга.
– Вы не похожи ни на одну женщину, которых я встречал.
– Это не удивительно… Вы… не могли встречать многих… здесь…
Джейк был так близко, что Изабель с трудом собралась с мыслями. Он был так близко, что приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза.
– Достаточно.
Затем, к ее удивлению, почти ужасу, он взял ее за плечи и поцеловал. Это не был страстный поцелуй, хотя какой из нее судья. Казалось, это был робкий поцелуй, поцелуй не совсем уверенного в себе мужчины.
Изабель тоже чувствовала робость и неуверенность. Она не должна покорно позволять целовать себя мужчине, которого оскорбляла минуту назад. Даже глупая женщина знает, что не следует целоваться с мужчиной, который не нравится.
Однако у нее не было сил пошевелиться. Хуже того, Изабель обнаружила, что отвечает ему. Ей нравилось, что ее целуют, и целует именно Джейк Максвелл.
Она, должно быть, любит его, должна любить. Здесь не может быть другого объяснения.
– Где я буду спать? – спросил Вилл.
Изабель отпрянула назад.
– Ты будешь спать в доме с мисс Давенпорт, – ответил Джейк, не спуская глаз с Изабель.
– Где будет спать Мэтт?
– В бараке.
Изабель повернулась и поднялась по ступеням.
– Думаю, вам лучше пойти и объяснить, где кому спать. Легче сделать все сразу.
Изабель не знала, как могла рассуждать так разумно. Весь внутренний мир перевернулся с ног на голову. Она любит Джейка Максвелла, да хранят ее небеса. Хуже того, ей нравится стоять во дворе и целоваться с ним, пропащая она женщина. В довершение всего, очень хочется повторить это.
Тетя Дейрор, должно быть, перевернется в гробу.
– Вы не против, чтобы спать в одной комнате с Питом и Виллом? – спросил Джейк Изабель.
– Нет.
– Бак и Зик могут спать в кухне. Я не хочу, чтобы они были снаружи.
– А остальные?
– В спальном бараке.
В бараке было шесть коек. Достаточно для мальчиков и Джейка. Она почувствовала разочарование.
– Я буду спать на веранде, – сказал Джейк.
Изабель ощутила, как внутреннее напряжение ослабело. Джейк будет близко, но не слишком. Он выказывает заботу о ней, но тоже не слишком. Его глаза подмигивали, но не насмехались. Она не вынесла бы насмешки. Насмешка означала бы, что он что-то выиграл, а она потеряла.
Подмигивание значило, что они что-то разделили. Изабель это пришлось по сердцу.
Джейк еще не спал, когда Брет прокрался из леса, чтобы взять еду, оставленную Изабель. Мужчина не собирался разговаривать с мальчиком, но поцелуй изменил намерения.
Поцелуй многое изменил.
Джейк не привык долго раздумывать. По большей части, он принимал вещи такими, как они есть, но не раздумья привели к тому, что он поцеловал Изабель. Просто вдруг пришло в голову, что поцеловать ее очень приятно. Он так и сделал.
Джейк был прав. Ему было приятно – так чертовски приятно, что он не может уснуть, – но не это вызвало беспокойство. Он не хочет любить эту женщину – просто не верит женщинам. Однако поцеловал Изабель и хочет целовать ее снова. Не нужно долго думать, чтобы понять – тут что-то не так. Он должен вернуться к самому началу.
Все шло прекрасно, пока мальчишки не атаковали его. Сначала Мэтт с его пустыми глазами, потом Вилл и его поклонение герою. После Бак с его шрамами и Зик с цепью. Один за другим, они сломили его защиту, пока он не взял их всех, спаси Господь его глупую душу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93