Это смущало и огорчало.
Нужно вернуться в Остин, пока Изабель не начала сомневаться во всем, чему учила тетя.
Вряд ли Изабель когда-нибудь привыкнет к ночам, таким же светлым, как день. Как ни старайся пробираться тайком, но любой из мальчиков может увидеть ее, просто открыв глаза. Хорошо, хоть шорох листвы заглушает шум шагов по мелким камням, хрустящим под ногами.
Изабель двигалась с величайшей осторожностью, насколько возможно для женщины, которой редко приходилось делать тайну из своих передвижений. Она растаскивала жерди в одной из стенок кораля, пока ограда не оказалась достаточно низкой, чтобы лошади смогли выбраться на волю. Если лошадей не будет, мальчики не смогут бежать.
Размахивая руками, она обошла вокруг кораля, надеясь подогнать лошадей к дыре в изгороди. Те кружили в центре кораля, не понимая, чего от них хотят. По-видимому, придется войти внутрь и выгнать их. Подобрав юбки, Изабель пролезла между перекладинами и сделала несколько шагов по направлению к лошадям. Те быстро отбежали. Она облегченно вздохнула и снова двинулась вперед. И снова лошади отбежали. Уверенно шагая, Изабель гнала лошадей перед собой.
Внезапно она оказалась нос к носу с Соутутом, и по его виду было не похоже, чтобы он собирался отступить. Конь выглядел так, будто собирался стереть ее в порошок за прерванный сон.
Изабель оглянулась и пришла в ужас, увидев, что до изгороди около тридцати ярдов. Если Соутут решит напасть, она не успеет добежать туда, и он растопчет ее.
Решив вести себя так, словно она ничуть не испугана, и не выдать ужаса, от которого мышцы превратились в дрожащее желе, Изабель сделала шаг вперед, размахивая над головой руками, надеясь выглядеть высокой и устрашающей.
Это не возымело желаемого эффекта. Соутут отступил на шаг, но злобно бил копытом и яростно фыркал. Изабель была достаточно близко, чтобы видеть его глаза. Они казались совершенно белыми, с крохотными темными точками в центре, что придавало ему вид какого-то полуслепого демона.
Конь выл, ржал, визжал – Изабель понятия не имела, как назвать ужасные звуки, разорвавшие тишину ночи. Знала только, что вид у него еще безумнее, чем днем. Соутут встал на дыбы во весь свой рост и был абсолютно ужасен. Как это ей пришло в голову, что такую лошадь можно устрашить?
Изабель приготовилась к смерти, но чувство самосохранения отказывалось подчиниться. Когда Соутут с оскаленной мордой настиг ее, она бросилась в сторону. Разъяренный конь пролетел мимо, но ударил ее плечом достаточно сильно, чтобы сбить с ног.
Изабель поднялась на ноги как раз в тот момент, когда Соутут остановился, взвизгнул от ярости – сейчас она была совершенно уверена, как это называется, – и приготовился растоптать ее.
Девушка повернулась и буквально полетела к изгороди кораля. Она не оглядывалась, не хотела снова видеть эту оскаленную морду. Если Соутут хочет убить ее, ему придется потрудиться.
Изабель почудилось, что она слышит топот бегущих ног, звуки, идущие с разных сторон, но слушала только стук копыт Соутута.
Вдруг, к своему огромному удивлению, девушка обнаружила, что перебралась через перекладины и практически упала на Вилла.
– Вот это да! – он вытаращил глаза от удивления. – Вы хотели прокатиться на Соутуте?
Почему, ради всего святого, Вилл подумал, что она вообще захочет скакать на лошади, особенно на таком сумасшедшем животном, как Соутут?
Забыв об Изабель еще до того, как та успела ответить, Вилл взобрался на изгородь кораля и завизжал:
– Молодец, Хоук! Выбей дурь из сукиного сына!
На минуту Изабель решила – мир сошел с ума, и она вместе с ним. Потом визг Соутута и стук летящего из-под копыт гравия заставили ее оглянуться. Хоук накинул на Соутута лассо и теперь хлестал разъяренного жеребца свободным концом, чтобы отразить его бешеный натиск.
Прибежали братья Аттмор. Люк бросил лассо, но Соутут нагнул голову, и веревка соскользнула. В то же мгновение лассо Чета обвилось вокруг шеи жеребца. Вторым удачным броском Люк затянул свое лассо.
Жеребец был надежно пойман. Визжа от гнева, он сопротивлялся веревкам всей мощью своего тела. Изабель с ужасом смотрела, как он буквально швырял мальчиков по коралю, словно ветер перекати-поле.
Шон вцепился в лассо рядом с Люком. Мало-помалу, мальчики подтащили жеребца к ограде кораля и один за другим проскользнули между жердями. Хоук и Чет привязали лассо к столбам на расстоянии двадцати шагов друг от друга, Соутут больше не мог двигаться, не задушив себя.
Хоук вошел обратно в кораль и ударил жеребца по голове. Тот оскалился и попытался укусить мальчика, но веревки держали крепко. Борьба жеребца за свободу, казалось, еще больше возбуждала Хоука.
– Это моя лошадь, – заявил Хоук всем, кто мог слышать, волнение делало его более человечным, чем Изабель когда-нибудь помнила. – Я поеду на нем.
Изабель ужаснулась. Она, скорее, попыталась бы поехать на диком буйволе.
– Что вы здесь делали? – спросил Чет Аттмор. – Он мог убить вас.
Изабель решила, что может сознаться во всех грехах сразу, но прежде чем ей это удалось, послышался стук копыт приближающейся галопом лошади. К ее удивлению и огорчению, из ночи вынырнул Джейк Максвелл, несясь прямо на нее. Девушка прижалась спиной к изгороди кораля, когда лошадь Джейка остановилась.
– Что случилось? – крикнул Максвелл, спрыгивая с коня. – Почему Соутут визжал?
Вилл Хаскинс с готовностью ответил:
– Он чуть не убил мисс Давенпорт. Изабель не могла вспомнить ни одного случая из своей жизни, когда бы правдивый ответ был менее желателен.
Глава 6
Джейк уставился на Соутута и держащие его веревки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93