— Пятнадцать минут десятого. Балков, работайте тут с Воробьевым, как обговаривали. Позвонишь, когда освободишься. Полина, детка, вставай. Поехали домой. По дороге купим вина, ты заслужила.— Товарищ полковник, — ошалело прошептал Сергей.— Измайлов, ты что? — эхом вторила я.— Послал Бог помощничков. Чем вы следите за обстановкой? Парень с кинокамерой уже стал запечатлевать причалы.— Может, с телестудии? Может, иностранец с теплохода?— И в кустах хоронится? Ах, Валентин Петрович, ах, бестия. Обставил он тебя, Поля. Решил поискать знакомых или дрыгающихся в ожидании незнакомых на пленке. Молодец. Девица, если надо, еще позвонит, еще позовет.— Вик, — осенило меня, — проскачу-ка я вполоборота, прикрывшись космами. Так хочется быть снятой.— Чего тебе захотелось, милая? Какой быть?— Ну, полковник…Измайлов задумался. Закурил. Сухо бросил:— Нет.Потом повернулся к Балкову:— И рта не открывай. Идея отменная, сулит кое-что интересное, но Полиной я рисковать не буду.— Я сама собой рискну.Хватка у полковника, как у медведя. И вскрикнуть нельзя, чтобы не привлекать оператора. Я закусила губу, будто удила.— Мне, детка, неприятно делать тебе больно, — склонился к моему лицу нежнейший альтруист Измайлов. — Но ты оформлена под женщину из редакции. Последствия непредсказуемы, пока мы не выясним о ней хоть что-нибудь. Одно дело, мы бы тебя подстраховали, словно специально за час до встречи начали обследовать порт и проверять документы. Другое — бесконтрольный просмотр кассеты.— Это верно, — переметнулся на сторону старшего по званию Балков, видимо, чтобы тот не успел меня раздавить.— Пусти, иначе я задохнусь.— Обещаешь не дурить?— Обещаю.Измайлов обнял меня за плечи и повлек прочь. Из репродукторов грянула музыка, теплоход отчаливал, я глотала слезы.Когда-то, у меня еще Севы не было, приятель мужа из бизнесменов устроил презентацию своей фирмы на теплоходе. Тоже погибал распятый между августом и октябрем сентябрь, тоже теплый и какой-то робкий. Таких навороченных, ухоженных, благовоспитанных дам мне ни до, ни после того раута не доводилось наблюдать.— Твои друзья в Гарварде себе жен подбирают? — теребила я мужа.Он отшучивался:— Подбирают там, где валяются.В конце концов меня его юмор утомил. Мы до рассвета тянули шампанское, танцевали, танцевали, тянули шампанское… Я стала валиться с ног. Муж отвел меня в каюту, но не успели мы раздеться, с палубы донесся отчаянный визг. Он пытался меня удержать, я вырвалась и остолбенела. Перепившиеся господа швыряли неперсидских княжон за борт прямо в вечерних нарядах и туфлях. Девчонки, барахтаясь, удерживались на воде, а потом неуклюже пускались за теплоходом вплавь. Команда в хохоте не уступала гостям. Муж, конечно, послабее Измайлова, но тоже изрядно намял мне бока, когда волок обратно.— Эт-то что такое? — заорала я.— Часть программы, — спокойно ответил он, будто люди мороженое ели.— И как тебе удалось преодолеть искушение и не искупать меня в холодной воде?— Поленька, ты бредишь? Кто же женам такие ванны устраивает? Они, законные, уже выполнили свой супружеский долг и почивают.Только тут я прозрела.— Эти… Которыми кидаются…— Проститутки, детка. Трудятся.— Но они же утонут.— Нет. Во-первых, баксы — стимул к выживанию. Во-вторых, скоро спустят лодку, соберут, отпоят коньяком и приступят к заключительному акту. Поля, ты наивная до предела. До беспредела. Хотя… Для тебя шлюхи тоже женщины и люди. Начиталась про Соню Мармеладову.— А не страдай я бессонницей, выполни свой супружеский долг и отрубись, ты бы принял участие в мероприятии?— Нет, милая, — сказал он с сожалением. — Ты ведь, разбуди тебя шум, еще не умеешь поворачиваться к стенке, закрываться подушкой… Ты бы, наверное, к капитану побежала с воплем: «Погром на корабле»!— Других уже натаскали в этой науке?— Кроме тебя, женщины выскакивали на палубу?— Да, университеты мне предстоят многотрудные. Боюсь, не потяну.— Ладно, я обхожусь без проституток. Устроит?Устроит, устроит, устроит… Что я тогда ему ответила? Кажется, да. А поутру мы завтракали в прежней компании, и девочки даже носами не шмыгали. И сыпали поговорками на английском.— Смотри-ка, Поль, твоего охранника дорожники все еще мурыжат. Есть, есть между нами взаимодействие, — по-мальчишески хихикнул Вик.— Вот-вот. А потом я должна верить в непорочного автоинспектора. А потом ты меня посылаешь сдавать экзамены на права вместе с группой.— Для пользы же общего дела, — возмутился Измайлов моей черствостью.— Что, экзамены в коллективе?— И они тоже. Поля, женщина за рулем есть обезьяна с гранатой, это аксиома. Ты за рулем…— Молчать, Измайлов.Он ненадолго замолчал и привязался по мелочи:— Ты почему мне не дала консервы выбрать? Я есть хочу.— Проглот. Я тебе утку пожарила.— Не смеши. Ты лежала пластом и упрашивала себя не волноваться перед налетом на порт.— Я отрекламировала потолочное перекрытие, постирала твои рубашки и пожарила утку, — уперлась я в свои добродетели. — Кстати, белая рубашка сохнет отдельно от стольника из ее кармана. Он разорвался, я интенсивно терла.— Золото, а не женщина.— Платина, — огрызнулась я. — Зачем ты ко мне поднялся? Твоя духовка полна, не моя.— Вино, Поленька…— Две бутылки, тебе и мне поровну. Палач, у меня до сих пор легкие не расправились.— Я вроде всегда так обнимаю.А вот этакую наглость надо карать. За кого он меня принимает? Чтобы наслаждаться такими объятиями… В общем, водка и наркотики у нас не настолько дешевы.— Вик, милый, — я сдернула парик, — ты спускайся к себе…Теперь чулки снимаю, никуда не спешу:— Откупори вино, прими душ, следом за ним удобную позу…Что бы еще снять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73