— Покажу, — заверила его девушка. — Конечно, покажу.Когда они вышли за пределы аэропорта, она выдернула из-за пояса платок растягивая в руках... * * * Миссис Эвелин Бейнс была на этот раз не в сари. Все-таки Париж. Она красовалась в розовато-лиловом дорожном костюме от Карла Латерфилда — последняя модель; волосы уложены у “Синандр” в Нью-Йорке. На ней были самые неудобные туфли от Чарлза Джордана, которые только можно купить за большие деньги, и она чувствовала себя превосходно — впервые за много недель.— А ну-ка, поторапливайтесь, — подталкивала она детей к дородной чете, ожидающей багаж. — Джошуа, возьми Кимберли за руку. И улыбнись. Мы первый раз за долгое время выбрались из этой ямы.— Ашрам — не яма, — убежденно сказал Джошуа.— А мне не нравится миссис Палмер, — заартачилась Кимберли. — Всегда лезет ко мне с поцелуями. Можно мне ее убить, Джошуа?— Без сомнения, малышка, — успокоил сестру мальчик. — Только подожди моего сигнала. Эвелин Бейнс расцвела в улыбке.— Ты показываешь хорошее знание психологии, — похвалила она сына. — Со временем станешь настоящим лидером.— Со временем я стану Главным фанзигаром, — возразил мальчик.— Хватит, не хочу больше слышать о том ужасном месте. Мы проведем целую неделю в Париже — достаточно, чтобы снова стать цивилизованными людьми. — Обнимая миссис Палмер, она радостно заверещала: — Эмми, милочка лишний вес тебя только красит.— А ты превратилась просто в щепку, дорогая, проворковала в ответ миссис Палмер. — Надеюсь, ты не больна? Нет? Вот и чудесно. Слышала, вы жили в какой-то религиозной общине, это правда?— Эмми, ну хватит... — вмешался Херб Палмер.— Все соседи об этом говорят, дорогой. Мэдисоны даже переехали в другой район.— Эмми...— Это правда, — ответила миссис Бейнс, густо покраснев. — Ашрам — у нас еще в диковинку. Европейцы, те, что занимают высокое положение, багровеют от ярости, услышав про него.— Мамочка, а ты называй его ямой, — влезла Кимберли Бейнс.— Где же автомобиль? — выкрикнула в сердцах миссис Бейнс.— За углом.Приложив пальцы к фуражке, чернокожий шофер, улыбаясь, ждал, пока они усядутся. Джошуа помог забраться в машину миссис Палмер, матери и сестре. Затем хотел было тоже сесть, но передумал.— Мне нужно в туалет.— О, Джошуа. Потерпи немного. До города рукой подать.— Я же сказал, что мне надо. И непременно сейчас.Миссис Бейнс вздохнула.— Хорошо, я пойду с тобой.— Нет, я хочу, чтобы он пошел. — И мальчик указал на шофера.— Нет проблем, — сказал Херб Палмер. — Я вырулю за угол и буду вас дожидаться там.Палмер уже дважды объехал квартал, когда мальчик наконец появился на назначенном месте. Он был один.— Шофер уволился, — объявил он.— Что?— Он встретил на аэровокзале женщину. Они сказали, чтобы я проваливал, и ушли вместе. И еще прибавили, что никогда не вернутся.— Никогда бы не подумала... — растерянно произнесла миссис Палмер.— Поглядим, как все это объяснит фирма, — процедил Палмер сквозь зубы.— Ах ты, смелый маленький мальчик, — сказала миссис Бейнс, прижимая Джошуа к груди.Они отъехали прежде, чем в мужском туалете обнаружили тело чернокожего мужчины, и началась паника. Номер 135. * * * Номера 136,137 и 138.— Мы хотим ехать в Булонский лес, мама, — сказал Джошуа.— Не говори глупости, дорогой. Мы едем прямо в отель.— Но там вас ждет сюрприз, — захныкала Кимберли.— Да. Сюрприз. Мы с Кимми сочинили стихотворение и хотим прочитать его именно там. Всем троим. Нам это очень нужно.— А почему бы и нет? — сказал Херб Палмер. — Мы отдыхаем. Забудем про всякие расписания.— Какие милые у тебя детки, Эвелин, — проворковала миссис Палмер.Они остановились у северной болотистой части лебединого озера.— Может, лучше проехать дальше, ребятишки? — предложила миссис Бейнс. — Поближе к птичкам, туда, где гуляют люди?— Нет. Пусть это произойдет здесь, — заупрямился Джошуа.— Хорошо. Не спорим. Ну, читайте же ваше стихотворение.— Выйдем из машины, — сказал Херб Палмер. — Поэзия нуждается в солнце, воздухе, воде и чистом небе.Взрослые выбрались из машины, уселись на берегу, сбегавшему к воде, и стали разглядывать плавающих вдали лебедей.— Ну, а как стихотворение? — напомнил Херб Палмер. — Давайте его послушаем.Джошуа улыбнулся. Кимберли тоже улыбнулась. Из своих карманов они извлекли желтые платки.— Они мне что-то напоминают, — сказала миссис Бейнс. — Вы что, взяли их в том месте?— Да, мама, — ответила Кимберли. — И вы, все трое, должны их надеть.— Нет, — смеясь, сказал мистер Палмер. — Сначала — стихотворение.— На счастье, — настаивал Джошуа. Ну, пожалуйста, — умоляла Кимберли. — У Джошуа есть еще один, для тебя, мамочка.Дети набросили платки на шеи взрослых.— Можно это считать сигналом? — шепнула Кимберли брату.— Можно.Девочка подскочила со спины к мистеру Палмеру, и, крича “Убивай для Кали! Убивай для Кали!” — они затянули платки на шеях Палмеров.— Убивай для Кали. Она возлюбила смерть. Убивай, убивай, убивай!Миссис Бейнс любовалась лебедями. Не поворачивая головы, она произнесла:— Странное стихотворение. Никакой рифмы. Это что, верлибр? Или белый стих?— Убивай, убивай, убивай!У Палмеров глаза вылезли из орбит. Язык миссис Палмер, синий и распухший, вывалился наружу. Херб Палмер силился освободиться, но металлическая пряжка на румале держала его крепко.— Не думаю, дети, чтобы Палмеры пришли в восторг от вашего стихотворения, — ледяным тоном проговорила миссис Бейнс, все еще не поворачиваясь.— Убивай, убивай, убивай!Дети ослабили румалы только тогда, когда окончательно замерли руки Херба Палмера.Обернувшись, миссис Бейнс увидела на траве распростертые тела своих друзей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68