— Я — Мастер Синанджу. Это ты умрешь, когда я захочу. А именно — сейчас. * * * С этими словами он обхватил статую и оторвал ее от земли. Глиняная плоть Кали обжигала его, множество рук тянулось, чтобы выдавить ему глаза, но ничто не могло остановить Лу. Он нес статую через горы к морю, и с каждым шагом муки его росли, но и прибывала сила, любовь и память о той, что возродила в нем надежду и которую он так жестоко убил собственным руками; и он упрямо шел дальше.Когда он достиг прибрежных скал, Богиня вновь заговорила с ним.— Ты не можешь меня уничтожить, жалкий осел. Я вернусь.— Будет поздно. Меня не будет на свете, — сказал Лу.— Тебя не будет, но будет жить твой потомок. Он станет моим рабом, и я вымещу свою месть на нем, хотя вас с ним разделяет много тысяч лун. Он будет орудием моего мщения, и сила моего гнева проявится через него.Собрав последние силы, Лу сбросил статую со скалы. Она бесшумно погрузилась в синюю бездну.А когда рассвет принес с собой первый солнечный луч. Мастер Лу записал эту историю кровью на тростнике, росшем на краю обрыва. С последним вздохом он продел тростник в кольцо своей жены и умер.— Братья Гримм, — фыркнул Римо. — Волшебная сказка.— Тот тростник сохранился.— Каким образом? Если Лу умер в некой мифической деревушке, на Цейлоне, как тростник оказался в Корее?— Неисповедимы пути судьбы, — произнес старый кореец. — Тело Лу нашел торговец, знавший много языков, он-то и доставил тростник в Синанджу.— Ничего не скажешь — повезло торговцу, — съехидничал Римо. — Зная нравы вашей деревни, думаю, ему перерезали глотку.— Никто его пальцем не тронул. Он прожил долгую жизнь среди богатства и роскоши, в окружении жен и наложниц.— Но из деревни ему уехать не разрешили? Так? — спросил Римо.Чиун только пожал плечами.— Кто захочет по своей воле покинуть Синанджу?С улицы донесся автомобильный гудок, и Римо, раздвинув шторы, посмотрел вниз.— Это Смитти. Узнаю его развалюху.— Он приехал за мной, — сказал Чиун.— Куда это вы собрались?— Я уже говорил. Еду в Синанджу.— Буду ждать твоего возвращения здесь.Чиун печально улыбнулся.— Хорошо, если твои слова окажутся правдой. Но если ты все же покинешь эту комнату, дай мне знать, чтобы я мог тебя найти.— А зачем мне уходить отсюда? В Денвере можно свихнуться с таким же успехом, как и во всех других местах.— Ты не останешься здесь, — сказал Чиун. — Только не забывай о судьбе Лу.Старик подобрал кимоно и заскользил к двери.— Ты обещаешь мне? Не забудешь мой рассказ, Римо?— Не знаю, какое он имеет ко мне отношение, — отнекивался Римо. — Я не потомок Лу. Я родом из Нью-Джерси.— Ты следующий Мастер Синанджу. Непрерывная тысячелетняя цепь времени связывает тебя с Лу Опозоренным.— Ты только зря тратишь время, отправляясь в это путешествие, — сказал Римо.— Помни о Лу. И не делай глупостей в мое отсутствие, — наставительно произнес Чиун. Глава тринадцатая Если Бен Сар Дин что-то и понял за время своего пребывания на посту главы религиозной общины, то, главным образом, одно: не надо доверять человеку, исповедующему какую-нибудь из множества индийских религий.Именно поэтому он испытывал определенные сомнения по поводу О.Х. Бейнса, хотя и не мог бы сказать, чем они вызваны. Ведь если бы он, нарушив многовековую традицию своей семьи, решил сказать раз в жизни правду, то ему пришлось бы признать, что у Кали не было более пылкого почитателя, чем этот функционер из авиабизнеса.Теперь у Бейнса вошло в привычку ночью спать в ашраме, на полу, свернувшись клубочком у подножья статуи, чтобы, по его словам, “эти ненормальные не нанесли ущерба Нашей Богине”. Днем он тоже целыми днями торчал в ашраме, а когда Бен Сар Дин спросил, не требуют ли дела его присутствия в офисе авиакомпании, Бейнс только улыбнулся и ответил:— Там все идет хорошо и без меня. Ведь мы, — “безопасная авиалиния”. Никаких смертных случаев. Нам уже даже реклама не нужна. Люди выстраиваются в очередь, чтобы купить билеты на рейсы “Джаст Фолкс”.Но не хотел ли Бейнс чего-нибудь еще? — задавал себе вопрос Бен Сар Дин. Американец заключил с ним сделку, и теперь полеты на “Джаст Фолкс” не заканчивались смертями. Однако Бейнс мог получить и больше. Иметь, например, процент с дохода. Или при помощи заказных убийств сводить счеты с врагами.Но Бейнс, казалось, ничего этого не хотел. По его словам, он жаждал только одного — служить Кали. “Все эти годы я служил Маммоне, крупному бизнесмену, — говорил Бейнс, кладя свою большую руку на кругленькое мягкое плечико индуса, — пора послужить тому, во что веришь. Чему-то более великому, чем ты сам”.Бейнс уверенно произносил эти слова, а в это утро его речь звучала еще более убедительно. Он вбежал в кабинет, который Бен Сар Дин отгородил себе в гараже через дорогу, помахивая веером из авиационных билетов.— Она все предусмотрела. Она все предусмотрела! — кричал Бейнс.— Что предусмотрела? — спросил Бен Сар Дин. — И кто такая Она?— Наша благословенная Кали, — проговорил Бейнс. — Слезы радости струились по его щекам. — Я провел всю ночь у ее ног. Больше никого в ашраме не было. А проснувшись, увидел в Ее руках вот эту пачку. — Он помахал билетами. — Чудо, — прибавил он. — Она явила нам чудо.Бен Сар Дин внимательно изучил билеты. Все они были на рейсы компании “Эйр Юуроп”, их количества хватило бы, чтобы заполнить целый самолет. Телефонный звонок в авиакомпанию подтвердил, что за билеты заплачено наличными, но никто не смог вспомнить, кто их приобрел. Бен Сар Дин нервничал. Бог — это одно, а вот чудеса — это совсем другое.— Разве это не великолепно? — сказал Бейнс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68