Ваша… — он замолчал, подыскивая нужное слово, — ваша мисс Хили привела меня сюда.
Сесилия указала на кресло перед столом.
— Проходите же, мистер?..
— Де Рохан, — сказал он, нерешительно шагнув к креслу. — Максимилиан де Рохан, главный инспектор береговой полиции Темзы.
— П-полиции? — Сесилия снова машинально опустилась на стул. — Зачем же к нам пожаловала полиция? Наши женщины совершенно безобидны.
Инспектор де Рохан продолжал стоять.
— Насколько я знаю, недели три назад вы взяли в миссию ирландскую девушку, мисс Мэри ОТэвин. С ней была подруга или младшая сестра.
— Вы, наверное, имеете в виду Китти, — сказала Сесилия, пытаясь побороть внезапно охватившую ее тревогу. — Мэри и Кэтлин ОТэвин. Да, они живут здесь около двух недель.
— Возможно, Китти ОТэвин и живет здесь, миледи, но ее сестра — уже нет, — ответил де Рохан, наконец, усаживаясь в предложенное ему кресло. Судя по всему, он тоже чувствовал себя не в своей тарелке.
Несомненно, ему было неловко разговаривать с Сесилией, и не только из-за того, что она женщина, но также из-за ее знатного происхождения. Говорил он низким ворчливым тоном; кроме того, в его речи слышался легкий континентальный акцент: наверняка, он тоже не был англичанином — скорее всего недавно приехал из Европы. Но отнюдь не неловкость мистера де Рохана беспокоила Сесилию.
— Что это значит? Почему вы утверждаете, что Мэри уже не живет здесь? — спросила Сесилия. Мистер де Рохан поерзал на жестком стуле.
— Мне бы хотелось сначала потолковать с мистером Амхерстом, — произнес он растерянно. — Кроме того, я должен увидеть ее сестру. Один из наших людей, информатор речной полиции, вчера ночью следил за подозрительным с точки зрения закона пакгаузом, а утром обнаружил на Перл-стрит, в проходе между домами, тело Мэри ОТэвин.
— Тело? — Сесилия выронила карандаш, который крутила в руке. Он со стуком упал на стол. — Вы хотите сказать — труп?
Де Рохан горько усмехнулся.
— Когда человеку перерезают горло от уха до уха, получается труп.
Сесилия попыталась встать с кресла, но не смогла. Де Рохан тоже начал неуверенно приподниматься, явно колеблясь, предложить ли ей свою помощь, но Сесилия жестом остановила его.
— Нет-нет… я в полном порядке.
— Прошу прощения, — проворчал он, вновь скользнув взглядом по ее дорогой одежде. — Я забылся. Мне вообще не следовало с вами говорить. Рассказы о подобных зверствах — не для дамских ушей.
— Вот как? — немного раздраженно спросила Сесилия. — Спасибо, сэр, за заботу о моих чувствах, но могу вас заверить, что я ежедневно сталкиваюсь здесь с такого рода вещами. Достаточно просто пройтись по Флит-стрит, чтобы увидеть все проявления человеческой жестокости. К вашему сведению, я приезжаю в доки не затем, чтобы подышать свежим утренним воздухом.
Губы мистера де Рохана скривились в ухмылке, и он вдруг показался Сесилии довольно-таки симпатичным.
— Разумеется, мэм.
Сесилия пропустила эту реплику мимо ушей.
— У вас есть подозреваемый, сэр? Де Рохан грубо хохотнул.
— Нет, и я не намерен его искать. Несчастную девушку мог убить кто угодно.
— Но за что? Зачем нападать на бедную ирландку, у которой в кармане нет ни пенса?
Во взгляде полицейского мелькнула снисходительность.
— Таковы издержки ее профессии, мэм. В окрестностях Мидлсекса проститутки погибают очень даже часто. Сесилия хлопнула ладонями по столу.
— Нет! — возмутилась она. — Вы ошибаетесь, мистер де Рохан! ОТэвин — не проститутка. Если бы она хотела и дальше вести грешную жизнь, то не пришла бы сюда.
Де Рохан иронически взглянул на нее.
— Значит, вы полагаете, мэм, будто все женщины, переступившие порог вашей миссии, тут же становятся паиньками, забыв прежние привычки? — сухо спросил он. — Заблудшие овечки немедленно превращаются в непорочных голубок, устремляясь к светлым идеалам добра? Вы так себе это представляете?
— О Боже, конечно, нет! — Сесилия с досадой и удивлением смотрела на полицейского. — Некоторые женщины приходят к нам по второму, а то и по третьему разу. Как можно спасти их, если этого еще не сделал Господь? Мы никого не держим насильно, но наша главная задача — устранить причины греха: бедность, отсутствие профессии… Мэри не смогла бы заработать достаточно денег, загуливая в одну ночь из семи — ведь все дни, кроме воскресенья, наши девушки работают.
— Загуливая? — повторил инспектор немного растерянно.
Сесилия порадовалась тому, что всегда внимательно слушала болтовню Этты.
— Шляясь по панели, — предложила она другой вариант, изо всех сил стараясь держаться храбро.
— Мне знакомо это выражение, леди Уолрафен. — Однако было заметно, что ее познания шокируют его.
Сесилия пожала плечами. Трудно ожидать от человека неведения, если он работает в таком месте.
— Скажите, леди Уолрафен, — осторожно продолжил де Рохан, — эти девушки… как они занимались своим ремеслом?
— Что вы имеете в виду? — не поняла Сесилия и с удивлением увидела, как на его суровом лице проступил слабый румянец.
— Они работали в борделе? — уточнил он. — Или просто выходили на улицы, когда нуждались в деньгах? Сесилия нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.
— Не знаю. Разве это имеет какое-то значение? Де Рохан откинулся на спинку стула.
— Возможно, имеет, — задумчиво протянул он, справившись с мимолетным смущением. — Девицы, работающие организованно, обычно имеют покровителей: сутенеров, содержательниц публичных домов… — одним словом, людей, кровно заинтересованных в том, чтобы их подопечные были живы. И рьяно охраняющих их территорию.
Сесилия похолодела. Какой ужас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104