Он медленно вошел в комнату, тяжело опираясь на черную, с шипами, трость; его щеки запали, а глазные впадины стали еще больше – так, что его обычно живое лицо напоминало теперь череп. Но в нем все еще чувствовалась сила. Он повернулся и попросил отрывисто:
– Дай мне стул, Герриет.
Она фыркнула, но поставила стул рядом с кроватью и встала тут же.
Бен со скрипом опустился на стул, поставил трость между колен и оперся на нее обеими руками. Он рассматривал Йена с головы до ног и с ног до головы. Усмехнулся сардонически.
– Хорош плэйбой! Из сливок общества! Ручаюсь, ты был в Гштааде.
Йен не попался на удочку – он хорошо знал методы старика.
– Куда уж мне?
Бен ухмыльнулся.
– Не рассказывай, что был в дешевом туре.
Показал пальцем на его ногу. Палец слегка задрожал.
– Очень плохо, мальчик?
– Могло быть хуже – могли вообще ампутировать.
– О чем ты говоришь! – с болью сказала Герриет.
Бен деликатно улыбнулся, но сразу посерьезнел.
– Так ты отправился покататься на лыжах, и вот результат. Вместо того, чтобы работать, ты развлекался.
– Нет, – спокойно ответил Йен. – Это был мой первый отпуск почти за три года.
– Гм! Но ты сейчас лежишь в этой кровати вместо того, чтобы работать.
Мать Йена разозлилась.
– Какой ты бессердечный!
– Замолчи, Герриет, – сказал старик, не поворачивая головы. – И уходи. Не забудь закрыть за собой дверь.
– Я не позволю, чтобы мной командовали в моем доме.
– Делай, что я говорю, женщина. Мне нужно поговорить о деле.
Йен Бэллард поймал взгляд матери и слегка кивнул. Она с шумом выбежала из комнаты. Дверь за ней захлопнулась.
– У тебя прежние манеры, – уныло заметил Йен.
Плечи Бена вздрагивали, он давился от смеха.
– Вот почему ты мне нравишься, мальчик; никто бы не сказал мне этого в глаза.
– Это говорили довольно часто за твоей спиной.
– Чего мне волноваться о том, что говорили? Важно то, что человек делает. – Руки Бена на мгновение крепко стиснули трость.
– Я ничего не имел в виду, когда говорил, что ты лежишь в постели, вместо того чтобы работать. Дело в том, что мы не могли ждать, пока ты оклемаешься и встанешь.
– Меня уволили?
– В некотором роде. Для тебя найдется другая работа, когда ты поправишься. Если ты согласен, конечно.
– А что мне надо делать? – осторожно поинтересовался Йен.
– Почти четыре года назад мы открыли копи в Новой Зеландии – золотые копи. Теперь, когда золото поднялось в цене, это становится доходным делом, перспективы хорошие. Директор там – старый идиот по имени Фишер, уходит в отставку в следующем месяце. – Трость стукнула по полу. – Старческий маразм в 65 лет – можешь себе представить?
К данайцам, дары приносящим, Йен Бэллард относился настороженно.
– И что же?
– Так тебе нужна работа?
Тут, наверняка, была ловушка.
– Конечно, нужна. Когда мне надо приступать?
– Как можно скорее. Я рекомендовал бы тебе добраться морем. На корабле твоя нога будет заживать так же, как и здесь, в комнате.
– Я, что, один буду отвечать за все?
– Директор полностью подчиняется Правлению – ты это знаешь.
– Да, я знаю бэллардовскую систему. Правление – марионетки, которых дергают за ниточки из Лондона. У меня нет ни малейшего желания быть мальчиком на побегушках у моих почтенных дядюшек. Не знаю, почему ты позволяешь им делать то, что они делают.
Руки старика побелели, когда он сжал набалдашник трости.
– Ты знаешь, что в компании Бэллард Холдингс, мое слово уже ничего не значит. Учредив Совет попечителей, я устранил контроль. Так что твои дядюшки теперь сами отвечают за свои действия.
– И все-таки ты можешь подарить мне пост директора?
Бен снова по-акульи ухмыльнулся.
– Твои дядюшки не единственные, кто может время от времени дергать за ниточки. Но помни, я уже стар.
Йен размышлял.
– Где находятся копи?
– На Южном острове. Место называется Хукахоронуи.
– Нет! – непроизвольно вырвалось у Йена.
– Что такое? Боишься?
Верхняя губа Бена приподнялась, обнажив зубы.
– Если так, то в тебе нет ни капли моей крови.
Йен глубоко вздохнул.
– Ты знаешь, что это значит – вернуться? Ты же знаешь, как я ненавижу это место.
– Если ты и был несчастлив там – это было очень давно.
Бен подался вперед, грузно оперся на трость.
– Если ты отвергнешь это предложение, то никогда не будешь счастлив снова – я уверен на все сто. И это произойдет не потому, что я что-то сделаю, с моей стороны никаких претензий не будет. Это будет внутри тебя, ты будешь жить с этим, вот в чем фокус. Всю оставшуюся жизнь ты будешь удивляться этому.
Йен уставился на него.
– Ты, старый колдун!
Старик исторг что-то, похожее на смех.
– Может, и так. Теперь послушай меня. У меня четверо сыновей, и трое из них гроша ломаного не стоят. Они ленивы, безалаберны и к тому же мошенники, они превратили Бэллард Холдингс в Лондоне в помойную яму.
Бен чуть приподнялся на стуле.
– Видит Бог, в свое время я не был ангелом. Я был груб и жесток, заключал крутые сделки и устранял конкурентов, когда было нужно, таков был дух времени. Но никто не может обвинить Бена Бэлларда в нечестности и сказать, что он когда-либо нарушил свое слово. Достаточно было моего слова и рукопожатия, чтобы в Сити это признали надежнейшим контрактом. Но никто не может положиться на слово твоих дядюшек – ни одного из них. Каждый, кто имеет с ними дело, должен нанять полк юристов, чтобы правильно составить контракт.
Он пожал плечами.
– Но вот что получается. Теперь они управляют компанией Бэллард Холдингс. Я уже стар, и они наступают. Это в порядке вещей, Йен.
Его голос становился мягче.
– Но у меня есть и четвертый сын, на которого я очень надеялся, но его испортила женщина, так же как она чуть не испортила тебя, прежде чем у меня хватило ума забрать тебя из той долины в Новой Зеландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91