Когда он вез Лиз назад в сторону госпиталя, чтобы подкинуть ее до машины, он сказал:
– Извини за дурацкий завтрак, Лиз. Мне слишком о многом надо подумать.
– В самом деле, ты был немного печален, – согласилась она. – Что случилось? Что-нибудь с родными? Ты был таким веселым, пока не увидел кузена.
Он ответил не сразу, сперва свернул с шоссе и припарковался у обочины. Он повернулся к ней и сказал:
– Похоже, у нас обоих одни и те же неприятности. Когда ты думаешь поехать в Англию, Лиз?
– О столь далеком будущем я пока не думала.
– Я поеду туда, как только закончится расследование. Почему бы тебе не поехать со мной?
– Боже! – воскликнула она. – Чарли с ума сойдет. Это что-то вроде предложения, Йен?
Она улыбнулась.
– Или я поеду как твоя любовница?
– Это зависит от тебя. У тебя есть выбор.
Лиз засмеялась.
– В пьесе Шекспира об этом не сказано. Я понимаю, что мы с тобой как Монтекки и Капулетти, но Ромео никогда не делал такого предложения.
Она положила свою руку на его.
– Ты мне нравишься, Йен, но я не уверена, что люблю тебя.
– В том-то и дело, – ответил он. – Мы не слишком долго знаем друг друга. Всего два или три дня в Хука до катастрофы и неделя здесь. Любовь вряд ли расцветает в таких условиях, особенно под присмотром твоего братца Чарли.
– Разве ты не веришь в любовь с первого взгляда?
– Я-то верю, – ответил Бэллард. – А ты, очевидно, нет. Все началось в тот вечер, во время танца. Слушай, Лиз: когда я сяду в самолет, то уже не вернусь в Новую Зеландию. Мне не по себе от мысли, что я больше тебя не увижу. Может быть, ты меня не любишь, но было бы прекрасно, если бы дала шанс нам обоим.
– Не знаю, – сказала она.
– Почему?
Она рассеянно смотрела через лобовое стекло. Потом сказала:
– Если я действительно отправлюсь с тобой в Англию, хотя пока я не решила, но учти... Я сама себе хозяйка, Йен; и очень скрытная женщина. Этого Чарли никогда не мог понять. Поэтому если я поеду, это будет мой собственный выбор, и если через какое-то время уйду от тебя, то опять же по своему выбору. Ты меня понимаешь?
Он кивнул:
– Понимаю.
– Хочу тебе сказать вот что. Эрик в принципе против Бэллардов – не только против тебя. А Чарли совершенно определенно настроен против тебя. Понимаешь, мне было только два года, когда умер Алек; я не знала его – даже не помню. Тогда тебе было двенадцать, сейчас – тридцать пять. Двенадцатилетний и тридцатипятилетний – два разных человека, которых нельзя путать друг с другом, как это делает Чарли. Я не знаю, кто прав, а кто виноват в гибели Алека, и не хочу знать. Я поеду в Англию с мужчиной, не с мальчиком.
– Спасибо, – сказал Бэллард. – Спасибо, Лиз.
– Я еще не сказала, что еду с тобой, – предупредила она. – Мне надо подумать.

17

Бэллард высадил Лиз у госпиталя и пошел в Штаб Глубокой Заморозки. Он не нашел Макгилла в офисе, но в конце концов догнал его в клубе офицеров, куда тот зашел за какими-то покупками. Бэллард сказал:
– Я решил сперва заехать за тобой. У старика Стеннинга долгий полет, и он приедет уставшим, поэтому я подумал, что не стоит заставлять его ждать.
– Конечно, – ответил Макгилл. – Я уже готов. Когда он прилетает?
– Через пятнадцать минут, если не опоздает самолет.
Через две минуты они уже были в аэропорту Хэрвуд и стояли в зале ожидания, встречая Стеннинга. Макгилл заметил:
– Я никогда не встречал юристов-миллионеров. Ты думаешь, что узнаешь Стеннинга?
Бэллард кивнул.
– Он худой, высокий и седой. Немного смахивает на Бертрана Рассела.
Самолет прибыл вовремя, и когда пассажиры устремились к выходу, Бэллард сказал:
– Вот и он.
Макгилл увидел высокого старика с лицом аскета.
Бэллард выступил вперед.
– Добрый день, мистер Стеннинг.
Они обменялись рукопожатием.
– Это Майк Макгилл, мой друг. Он поможет нам донести чемоданы. Надеюсь, нам придется их ждать недолго.
Стеннигг улыбнулся.
– Так Вы тот самый доктор Макгилл, который дает показания на расследовании?
– Да, сэр.
– Если Вы уже носите чемоданы, то явно опускаетесь вниз по социальной лестнице.
– Там начали разгружать багаж, – сказал Бэллард.
Стеннинг показал на свои чемоданы, и Бэллард сказал:
– Давай-ка дотащим это до машины, Майк.
Когда они вышли из здания аэропорта, он сказал Стеннингу:
– Я заказал для Вас комнату в отеле, где живу сам. Он достаточно комфортабельный.
– Только проводи меня до любой кровати, – сказал Стеннинг. – В самолете, оказывается, спать очень неудобно. Как идет расследование?
– Я собрал для Вас газеты. В Крайстчерче оно освещается весьма подробно.
Стеннинг довольно хмыкнул:
– Хорошо! Я два дня был в самолете, поэтому отстал от событий. Мне очень хотелось бы обсудить катастрофу с Вами, доктор Макгилл.
– В любое время, мистер Стеннинг, когда я не занят в суде.
В отеле Макгилл тактично отстал, пока Бэллард показывал Стеннингу его комнату. Стеннинг сказал:
– Я не такой крепкий, каким был когда-то, Йен. Я собираюсь поспать. Твой дед сперва поговорил бы немного о деле, будь он здесь. В моем возрасте он был заядлым путешественником.
Он покрутил головой.
– Мне очень жаль, что его больше нет.
– Да, – ответил Йен. – Мне тоже.
Стеннинг смотрел на него с любопытством.
– Тебе тоже? – недоверчиво спросил он. – Если бы ты сказал совсем другое – я нисколько бы не удивился – или не был бы шокирован. С твоим дедом не так-то легко было ладить. Мне всегда казалось, что он относился к тебе довольно прохладно.
Бэллард пожал плечами.
– Все равно мне его не хватает.
– И мне, Йен. И мне. Теперь, если ты извинишь усталого старика...
– Вы уже поели? Я могу прислать Вам что-нибудь в номер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91