— Я думала, что все в этом районе очень бедны, — заметила Вада. — Как же они могут себе это позволить?— Дело в том, что для французов кухня — одно из важнейших искусств бытия. Француз пойдет хоть на край света в поисках вкусной еды. Гурманы со всего Парижа приезжают в Латинский квартал, чтобы отведать блюда, приготовленные господином Луи.Через несколько минут сам господин Луи вышел в зал.Пьер Вальмон пожал ему руку и представил Ваде.Зная, что так принято, Вада тоже пожала ему руку.— Мадемуазель американка, — объяснил Пьер, — это ее первый визит во французский ресторан.— Тогда это для меня большая честь! — ответил господин Луи. — Надеюсь, мадемуазель, вы не разочаруетесь.— Надеюсь, что нет, — ответила Вада. Хозяин направился в кухню. Пьер поставил локти на стол и положил на руки подбородок.— А сейчас я жду благодарности за обед, — сказал он, — не сомневаюсь, что он вам понравится.— В чем она должна заключаться?— Ну, положим, вы мне расскажете немного о себе. Я очень любопытный.— По-моему, это несправедливо, — возразила Вада. — Вы же прекрасно знаете, что я не хочу рассказывать ни о себе, ни о мисс Хольц. Мне трудно отказывать вам, потому что я ваша гостья.Она ненадолго умолкла, затем оживленно продолжила:— Не сочтите, что это бестактно с моей стороны, но вы в самом деле можете позволить себе пригласить меня сюда пообедать?— А если я отвечу, что не в состоянии? — спросил Пьер. — Как вы тогда поступите?— Я предложу вам самой за себя заплатить. Пьер засмеялся:— Услышать такое от француженки было бы оскорблением, но от самостоятельной американки, думаю, в порядке вещей.— Вы позволите мне это сделать?— Я не только рассержусь на ваше предложение, но сразу, как только закончим обедать, отвезу вас домой.— Это самая страшная угроза из всех, которые я могу от вас услышать, — сказала Вада. — Вы же знаете, с каким нетерпением я ждала этот вечер.— Сегодня днем вы спросили меня, пишу ли я стихи? Сейчас я хочу задать вам тот же вопрос. Вада опустила глаза.— Я пыталась, — произнесла она, — но делала это тайком.— Почему тайком?— Потому что моя мать и те, кто меня учил, не поняли бы.— А кто вас учил? Вы посещали школу?— Нет, конечно.— Ну, тогда у вас была гувернантка — увядшая старая дева, которая не имела ни малейшего представления о жизни за стенами классной комнаты, и занятия с ней превращались в невыносимую скуку.Вада рассмеялась:— Нет! Все было не так уж плохо. Но вы говорите так, будто вас самого учили гувернеры.— Я знаком с их братией, — признался Пьер. — Они одинаковы во всем мире — в Париже, Англии, Германии и, думаю, в Америке тоже.Вада молчала, и он продолжил:— Поэтому я удивлен, что вы так свободно говорите по-французски и так глубоко мыслите. Большинство девушек вашего возраста обходятся обычными стереотипами и как будто вылиты по одному шаблону.Замявшись, Пьер сказал:— Возможно, из-за того, что вам самой приходится зарабатывать на жизнь, вы совсем другая, хотя я надеюсь, что работа, которую вы сейчас выполняете, вам нравится.— Да, мисс Хольц моя подруга, — быстро проговорила Вада.Девушка сознавала, что обманывает Пьера, притворяясь бедной и потому вынужденной работать.— Все равно, вы же подчиненная, — заключил он. — Ваша госпожа хоть добра к вам?— Конечно, да.— Тем не менее она ваша госпожа и отдает вам распоряжения — сделать то, сделать это. Но, конечно, готова за все платить.— Неужели деньги так важны? — спросила Вада.— Безусловно, — в том случае, если вы мисс Хольц, — ответил Пьер Вальмон. — Попробуйте только себе представить, каково это — сознавать, что за миллион американских долларов вы можете себе позволить купить любого человека, который вам понравится, и сделать его своим мужем. Французского маркиза, немецкого принца, английского герцога, наконец!Вада играла вилкой, лежавшей на столе.— Вы думаете, что в ее положении… у мисс Хольц или любой другой женщины есть большой выбор? — спросила она, запинаясь.— Вы имеете в виду, что такие браки обычно устраивают родители? — уточнил Пьер. — Послушайте, что ожидает в этом случае бедняжек-француженок. Будущий муж пересчитает каждое су приданого, чтобы убедиться, стоит ли отдавать свой августейший титул какой-нибудь едва оперившейся птичке, только что выпорхнувшей из классной комнаты. Одновременно он должен быть полностью уверен, что его прелестная, но дорогая любовница сделает его предметом зависти окружающих.Вада сидела неподвижно.— И что, это обязательно для всех французских браков? — спросила она.— Ну конечно, — ответил Пьер. — Как правило, у француза есть любовница, так же как у него есть лошадь, экипаж, своя холостяцкая квартира. Это часть его жизни.— А… у англичанина? — Вада с трудом выговорила свой вопрос.Пьер Вальмон заметил, как напряглись ее пальцы, державшие вилку.— Вы беспокоитесь о «мисс Богачке»? — спросил он. — Смею вас заверить, что англичане обычно более осторожны и осмотрительны. Более того, совсем немногие английские мужчины могут позволить себе иметь и жену и любовницу одновременно.Вада испытала внезапное облегчение.— Мне только интересно было это узнать, — произнесла она.— Вы заставляете меня поверить слухам о том, что мисс Хольц добивается английского титула. Видимо, в них есть доля истины.— Но почему вы так думаете?— Потому что в ее положении совершенно естественно внимательно изучить рынок английских браков и купить наилучший вариант.— В ваших устах это звучит чудовищно, — раздраженно сказала Вада. Пьер пожал плечами:— Я подхожу к этому вопросу с практической точки зрения.— Вы во всем видите коммерческий расчет.— Но это так и есть на самом деле, — настаивал Пьер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57