Вада продолжала стоять у окна, выходившего в сад Тюильри, но не замечала ни деревьев, ни яркого солнца. Перед нею было только лицо Пьера, и она слышала его ласковый голос: «Моя красавица, моя малышка!»Почему она все испортила в тот вечер, когда они были вместе, в тысячный раз спрашивала себя девушка, отчего испугалась, когда он целовал ее шею и плечи?Вада не могла себе толком объяснить, что она ощущала. Ей хотелось, чтобы он продолжал ее целовать, она ждала восторга и наслаждения, ее переполняла радость, но она не могла до конца понять, что в тот момент ее испугало.«Почему, ну почему я была такой глупой», — спрашивала себя Вада.Должно быть, она долго стояла у окна. Охватившее девушку подавленное состояние как будто отделило ее от всего земного.Послышался стук, и дверь за ее спиной открылась.— Мадемуазель, вас хочет видеть какой-то господин, — произнес посыльный.Вада медленно повернулась, не испытывая особого интереса и подумав, что это, должно быть, пришел маркиз, чтобы уточнить последние приготовления к обеду.Затем дверь за посетителем закрылась, и Вада увидела того, кто стоял у порога.Это был Пьер.На нем был все тот же зеленый сюртук, но сам он казался выше и более представительным, чем тогда, в своей студии. Их взгляды встретились, однако никто не шевельнулся. Вада вдруг почувствовала, что между ними что-то случилось. Что-то живое и магическое, чего прежде не было, прошло между ними, и от этого она не могла ни говорить, ни сделать шага ему навстречу.— Пьер!Голос Вады прозвучал странно даже для нее самой. Светлые волосы девушки ярко сияли в потоке золотистого солнечного света, падающего из окна. Какое-то мгновение она еще оставалась словно завороженной, окутанной облаком блаженства, но сама нарушила это состояние, вырвавшись из оцепенения, и побежала навстречу Пьеру.— Ты вернулся! Ты вернулся!— Да, я вернулся. — Его голос звучал глубоко, и он смотрел ей прямо в глаза.Девушка остановилась перед Пьером. Он не сделал никакой попытки до нее дотронуться, и протянутые к нему руки опустились вниз.— Я так боялась, что ты забудешь меня, — с трудом, почти шепотом произнесла Вада.— Я не смог это сделать, — ответил Пьер. Она вопросительно взглянула на него, и он сказал:— Надень шляпку, и пойдем погуляем: мне нужно поговорить с тобой. Можно пойти в сад Тюильри и посидеть там.Глаза Вады вспыхнули, она ослепительно улыбнулась:— С удовольствием!Девушка направилась к двери, ведущей в спальню. Торопясь, открыла шкаф и нашла там маленькую соломенную шляпку с полями, украшенную цветами и голубыми лентами, — они завязывались под подбородком и отлично сочетались с голубым муслиновым платьем, которое было на ней.Вада обрадовалась: она очень любила этот наряд, один из самых красивых, но думать сейчас о своей внешности было некогда.Пьер вернулся, и весь мир снова наполнился восторгом и красотой.Девушка подошла к нему. Он продолжал стоять в гостиной, на том самом месте, где она его оставила. Вада заметила, что выражение его лица слишком серьезно, впрочем, это могло ей только показаться.Пьер открыл дверь в прихожую, пропуская ее вперед. Вада сказала:— Подожди немного, я только скажу Чэрити, что ухожу, иначе она будет беспокоиться.— Конечно, — согласился Пьер.Они вышли из номера, и Вада побежала в гладильню, где обычно находились горничные. Чэрити гладила платье, которое Вада надевала накануне вечером.— Я ухожу… погулять с друзьями, — проговорила она, запыхавшись.— Это как раз то, что вам сейчас нужно, — ответила Чэрити. — Может быть, вы перестанете хандрить. Не знаю, что с вами происходит, мисс Вада, надеюсь только, что вы не заболеете.— Я себя прекрасно чувствую, — возразила Вада.Она быстро повернулась и побежала по коридору к тому месту, где ее ждал Пьер.— Теперь мы можем идти, — сказала девушка.Ее глаза блестели, как у ребенка, которому пообещали долгожданное развлечение.Они стали спускаться по лестнице, держась за руки, пока Пьер не отпустил ее. На улице Риволи они пересекли дорогу и вошли в высокие ворота, ведущие в парк Тюильри.Была весна. Вокруг цвела фиолетовая сирень, в воздухе стоял запах раннего жасмина; вишневые деревья в бело-розовом цвету на фоне голубого неба смотрелись подобно купидонам Буше. Казалось, весь сад принадлежал только им двоим. Пьер вел Ваду к скамейке, полускрытой от посторонних глаз низко склоненными ветвями деревьев.Они сели. Вада с радостью и интересом повернулась к Пьеру, жадно ловя его взгляд.— Я так боялась, что ты не вернешься… до моего отъезда, — проговорила она очень тихо.— Ты уже собираешься уезжать? — в вопросе Пьера послышалось недоумение.Вада уклонилась от прямого ответа и вместо этого сказала:— Но когда-нибудь я должна буду уехать.— Да, конечно, я тоже так думаю, — произнес он, — но не сейчас. Об этом я и хочу с тобой поговорить.Вада вдруг оцепенела. Он начал говорить с интонацией, которую она не поняла.— Мы действительно встретились случайно, и, наверно, оба в первый же момент почувствовали, что с нами происходит то, чего мы никак не ожидали.Говоря, Пьер намеренно отвернулся в сторону, чтобы не смотреть на девушку, и она видела только его профиль.— Знаешь, я намного старше тебя, Вала, по меньшей мере лет на восемь, и должен думать за нас обоих.— Думать… о чем? — слегка дрожащим голосом спросила Вала.— О нас с тобой и о том, что мы испытывали друг к другу прошлой ночью, — настоящее это чувство или только иллюзия, хоть и обольстительная, но все-таки иллюзия.— Я не совсем тебя понимаю… Пьер улыбнулся:— Ведь очень легко увлечься поэзией, музыкой и, конечно, Парижем!Помолчав, Вада проговорила тихим, словно потерянным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57