ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
по крайней мере, подозреваемому в этом.На следующий день Рикардо Рейс пообедал на Байше, у «Неразлучных Братьев», отдав предпочтение именно этому ресторану по неизвестной причине — может быть, незамысловатое название привлекло человека, у которого никогда не было братьев, да и друзей, как видим, негусто, вот он и испытывает такого рода тоску по родственному теплу; плохо только, что слабость одолевает — и не только колени дрожат, что можно списать на последствия гриппа, но и душа подрагивает, о чем в свое время и в надлежащем месте уже было упомянуто. День пасмурный и довольно холодный. Рикардо Рейс медленно, благо до назначенной встречи еще есть время, шагает вверх по улице Кармо, поглядывая на витрины, и пытается вспомнить, попадал ли он когда-нибудь в подобную ситуацию, бывало ли в его жизни так, чтобы женщина брала на себя инициативу и говорила: Будьте там-то и там-то в таком-то часу — но вспомнить не может: да-с, жизнь полна неожиданностей. Однако гораздо больше удивляет его, что он не испытывает ни треноги, ни беспокойства, будто это все в порядке вещей — тайные послания, тайные свидания, а сам он словно окутан неким облаком или не в силах сосредоточиться на сути происходящего, а в глубине души, верно, и сам не верит, что Марсенда придет. Он вошел в кафе «Бразилейра», чтобы дать ногам отдохнуть, выпил чашку кофе, услышал, как кто-то — не иначе, как писатель — говорил про кого-то — человека или животное: Просто зверь! и, поскольку этот разговор пересекался с другим, постоянным фоном звучал чей-то властный голос: Я получил это прямо из Парижа, а ему возразили: Кое-кто утверждает, что все было совсем наоборот, он не знал, кому адресована эта фраза и что она означает, зверь или не зверь, прямо из Парижа или же кружным путем. Рикардо Рейс вышел из кафе, без четверти три, время поджимает, пересек площадь, на которой когда-то поставили поэта, все португальские пути непременно приводят к Камоэнсу, и всякий раз он меняется в полном соответствии с тем, как и чьи глаза взглянут на него: при жизни — длань рукоять меча сжимала, и музам чуткий ум внимал, а теперь меч — он же шпага — в ножнах, книга закрыта, и слеп теперь поэт на оба глаза, до такой степени загажены они то ли голубями, то ли безразличными взглядами проходящих мимо. Еще нет трех, когда он оказывается на Алто-да-Санта-Катарина. Кроны пальм зябко подрагивают от ветра, но непреклонно вознесенные ввысь стволы почти неподвижны. Он не может вспомнить, росли ли здесь эти деревья шестнадцать лет назад, перед его отъездом в Бразилию, но может поручиться, что не было этой огромной каменной глыбы, обтесанной так грубо, что она кажется отсюда просто валуном или скалой, да это памятник, монумент неистовому Адамастору [32] Персонаж эпической поэмы Луиса де Камоэнса «Лузиады» — гигант, персонифицирующий опасности, которые подстерегают мореплавателей у Мыса Бурь, и тщетно добивающийся любви нимфы Фетиды. 10 июня 1927 года в Лиссабоне было установлено его мраморное изваяние.
, ну, а если его поставили здесь, значит, и Мыс ДобройНадежды — где-то неподалеку. Внизу, по реке плывут фрегаты, тянет две баржи буксир, стоят на бочках военные корабли, развернувшись носом к гавани, — верный признак того, что начался прилив. Рикардо Рейс ступает по влажному крупнозернистому песку узких аллей, по рыхлой глине, кроме него, никто не любуется открывающимся отсюда видом, если не считать двух стариков, молча сидящих на скамье рядышком — может быть, они так давно друг друга знают, что и говорить стало не о чем, может быть, они приходят сюда за тем лишь, чтобы узнать, кто первым умрет. Рикардо Рейс, зябко подняв воротник плаща, только приблизился к решетчатому ограждению, чтобы подумать, что с этого места реки: Какой корабль какой армады отсюда сможет путь сыскать, да и куда, спросим мы, как в этот самый миг: Рейс, вы ли это? ждете кого-нибудь? — услышал ехидно-ироничный голос Фернандо Пессоа и, обернувшись к человеку в черном, который стоял рядом с ним, вцепясь белыми руками в железо поручня, подумал: Не этого я ждал, когда плыл сюда по морским волнам, и ответил: Жду. Выглядите вы, прямо надо сказать, неважно. У меня был грипп и довольно сильный, впрочем, все быстро прошло. Не лучшее место для человека после болезни: здесь дуют ветры с открытого моря. Да нет, это речной бриз, пустяки. Позвольте спросить, мужчину вы ждете или даму? Даму. Браво, я вижу, вам окончательно приелись плоды собственного воображения, и Лидии бесплотной вы предпочли Лидию очень даже плотненькую — я ведь ее разглядел в отеле — а теперь ждете еще одну, да вы настоящий донжуан, и это в ваши-то лета, две победы за столь краткий срок, примите мои поздравления, до тысячи и трех возлюбленных остается всего ничего. Спасибо на добром слове, но с удивлением я замечаю, что мертвые еще хуже живых, и язык у них совсем без костей. Вы правы, правы, но это, мой друг, отчаянная попытка наверстать упущенное, высказать то, что не сказалось в свое время. Учту. Это вам не удастся: сколько бы ни говорили вы и все мы, непременно останется какое-нибудь невысказанное словечко. Я не спрашиваю, что это за словечко. Не спрашиваете и правильно делаете: воздерживаясь от вопросов, мы тешим себя иллюзией, что когда-нибудь узнаем ответы. Вот что, Фернандо, мне бы не хотелось, чтобы вы видели ту, с кем у меня назначена встреча. Вы напрасно беспокоитесь: в худшем случае она заметит издали, как вы тут с жаром говорите сами с собой, но и это ее не смутит, ибо за влюбленными такое водится. Я не влюблен. Что ж, вас можно только пожалеть: Дон Жуан, по крайней мере, был искренен, переменчив и ветрен, но искренен, а вы, мой друг, подобно пустыне, даже тени не отбрасываете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
, ну, а если его поставили здесь, значит, и Мыс ДобройНадежды — где-то неподалеку. Внизу, по реке плывут фрегаты, тянет две баржи буксир, стоят на бочках военные корабли, развернувшись носом к гавани, — верный признак того, что начался прилив. Рикардо Рейс ступает по влажному крупнозернистому песку узких аллей, по рыхлой глине, кроме него, никто не любуется открывающимся отсюда видом, если не считать двух стариков, молча сидящих на скамье рядышком — может быть, они так давно друг друга знают, что и говорить стало не о чем, может быть, они приходят сюда за тем лишь, чтобы узнать, кто первым умрет. Рикардо Рейс, зябко подняв воротник плаща, только приблизился к решетчатому ограждению, чтобы подумать, что с этого места реки: Какой корабль какой армады отсюда сможет путь сыскать, да и куда, спросим мы, как в этот самый миг: Рейс, вы ли это? ждете кого-нибудь? — услышал ехидно-ироничный голос Фернандо Пессоа и, обернувшись к человеку в черном, который стоял рядом с ним, вцепясь белыми руками в железо поручня, подумал: Не этого я ждал, когда плыл сюда по морским волнам, и ответил: Жду. Выглядите вы, прямо надо сказать, неважно. У меня был грипп и довольно сильный, впрочем, все быстро прошло. Не лучшее место для человека после болезни: здесь дуют ветры с открытого моря. Да нет, это речной бриз, пустяки. Позвольте спросить, мужчину вы ждете или даму? Даму. Браво, я вижу, вам окончательно приелись плоды собственного воображения, и Лидии бесплотной вы предпочли Лидию очень даже плотненькую — я ведь ее разглядел в отеле — а теперь ждете еще одну, да вы настоящий донжуан, и это в ваши-то лета, две победы за столь краткий срок, примите мои поздравления, до тысячи и трех возлюбленных остается всего ничего. Спасибо на добром слове, но с удивлением я замечаю, что мертвые еще хуже живых, и язык у них совсем без костей. Вы правы, правы, но это, мой друг, отчаянная попытка наверстать упущенное, высказать то, что не сказалось в свое время. Учту. Это вам не удастся: сколько бы ни говорили вы и все мы, непременно останется какое-нибудь невысказанное словечко. Я не спрашиваю, что это за словечко. Не спрашиваете и правильно делаете: воздерживаясь от вопросов, мы тешим себя иллюзией, что когда-нибудь узнаем ответы. Вот что, Фернандо, мне бы не хотелось, чтобы вы видели ту, с кем у меня назначена встреча. Вы напрасно беспокоитесь: в худшем случае она заметит издали, как вы тут с жаром говорите сами с собой, но и это ее не смутит, ибо за влюбленными такое водится. Я не влюблен. Что ж, вас можно только пожалеть: Дон Жуан, по крайней мере, был искренен, переменчив и ветрен, но искренен, а вы, мой друг, подобно пустыне, даже тени не отбрасываете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157