Рикардо Рейс во второй раз измерил температуру — жар не спадал — закашлялся, и день, так долго медливший со своим появлением, вдруг настал, открылся, словно толчком распахнутая дверь, приглушенное бормотание пробуждающегося отеля слилось с шумом на улице: понедельник, второй день карнавала, а вот любопытно, в какой комнате или могиле просыпается или все еще спит давешний скелет, он, вероятно, и раздеваться не стал, улегся в постель в чем был, в чем бродил по улицам, а спит он, бедняга, тоже один, будь у него жена, она бы с воплем отпрянула, если бы под простыней обхватила ее костяная рука — что ж с того, что это рука любимого супруга? Надо встать, подумал Рикардо Рейс, нельзя валяться целый день в постели, от гриппа или от простуды не умирают и особенно не лечатся, он опять задремал и открыл глаза: Надо встать, он хотел умыться, побриться, потому что терпеть не мог вылезающую за ночь седую щетину, но оказалось, прошло больше времени, чем он предполагал, не поглядев на часы, и вот раздался стук в дверь. Лидия, завтрак. Он поднялся, еще не стряхнув с себя сонной одури, набросил на плечи халат, ловя ногой то и дело сваливающийся шлепанец, пошел к двери. Лидия, привыкшая видеть его по утрам выбритым, умытым, причесанным, подумала сначала, что он, загуляв вчера, вернулся заполночь, и спросила: Может быть, мне прийти попозже? — а он, ковыляя к кровати, вдруг так захотел, чтобы за ним поухаживали, чтоб потетешкали, как маленького, что ответил: Я заболел, хотя не об этом его спрашивала Лидия, поставившая поднос, подошедшая к кровати, движением простым и естественным положившая ему руку на лоб: Да у вас жар, ему ли этого не знать, доктор все же, но услышав эти слова, произнесенные другим человеком, он ощутил жалость к себе, накрыл своей рукой руку Лидии у себя на лбу, о, если бы всего две слезы, он сумел бы удержать их, как удерживает эту огрубевшую от работы, жесткую, чуть ли не корявую руку, так непохожую на лилейные длани Хлои, Нееры и другой Лидии, столь отличную от веретенообразных пальцев, выхоленных ногтей, нежных ладоней Марсенды, нет, речь, разумеется, о ее здоровой руке, поскольку левая — это предвестие смерти. Должно быть, грипп, но я все же сейчас встану, Что вы, нельзя, продует, еще пуще расхвораетесь, воспаление легких схватите, Кто из нас врач, Лидия, я или ты, ничего страшного, не тот случай, чтобы лежать пластом, вот только нужно купить мне два-три лекарства, Как скажете, сеньор доктор, я могу сбегать в аптеку или Пименту послать, но все равно вставать вам нельзя, покушайте, пока не остыло, я вам помогу, а потом проветрю в номере, и с такими вот приговорами — окончательными и обжалованию не подлежащими — Лидия мягко усадила Рикардо Рейса в кровати, подперла подушками, принесла поднос, налила молока в кофе, положила сахару, разломила ломтик поджаренного хлеба, помазала его джемом, и при этом вся разрумянилась, рассиялась глазами — то ли от радости, ибо женщине доставляет радость созерцать любимого мужчину, пусть даже простертого на одре болезни, то ли от того, что прониклась тревогой и беспокойством столь полно, что ей передался его жар: вот видите, это уже известный нам феномен, когда различные причины порождают один и тот же эффект. Рикардо Рейс, не противясь, принимал ее хлопоты, позволял окружить себя вниманием, ощущая быстрые порхающие прикосновения, которыми она словно умащала его благовониями — ну не соборовала же, в самом деле? — и незримое миро умиротворило его до такой степени, что, выпив кофе с молоком, он почувствовал блаженную сонливость: Там, в шкафу справа, в глубине черный саквояж, подай мне его, спасибо, а из саквояжа достал рецептурный блокнот с напечатанным в верху каждого листка «Рикардо Рейс, внутренние болезни, улица Оувидор, Рио-де-Жанейро» — и даже не подозревал он, как далеко от того места, где когда-то были оторваны первые листочки, придется отрывать последние: такова она, жизнь, текучая и тягучая, мишенная всякой определенности. Он написал несколько строчек: Сама в аптеку не ходи, передай рецепт сеньору Сальвадору, пусть он решает, кого послать, и Лидия вышла с подносом и рецептом, но перед этим поцеловала его в лоб, отважилась, да как она смеет, нет, вы только подумайте, что нынче стала позволять себе гостиничная прислуга, но, может быть, у нее есть на это право: первое высказывание более чем естественно, второе — менее, и Рикардо Рейс, слабо улыбнувшись, неопределенно пошевелил пальцами, показал, что озяб и хочет под одеяло, залез и повернулся лицом к стене. Он сразу же заснул, и ему было все равно, в каком виде — растрепанные полуседые волосы, отросшая щетина, землистое, влажное от ночной лихорадки лицо — он пребывает. Человек имеет право поболеть и даже чем-то более серьезным, нежели грипп, имеет он право и на миг счастья: какого угодно, пусть хотя бы — почувствовать себя необитаемым островом, который облетает птица, даже если залетела она сюда случайно, ветер занес, а переменится — унесет прочь.Ни в этот день, ни в следующий Рикардо Рейс не выходил из номера. Зашел проведать его Сальвадор, справился о его здоровье Пимента, сообщивший, что весь штат служащих «Брагансы» желает сеньору доктору скорейшего выздоровления. Лидия, скорее по негласному соглашению, чем во исполнение официального приказа, полностью взявшая на себя обязанности сиделки, ибо для сестры милосердия не хватало ей квалификации и навыков, за исключением тех, какими каждая женщина наделена от природы, перестилала ему постель, поила чаем с лимоном, вовремя подавала лекарство, подносила к губам ложку с микстурой и — об этой волнующе интимной терапии никто, кроме них двоих, не знал — энергично растирала горчицей икры для того, чтобы тканевая жидкость, иначе именуемая гумор, перестав отягощать собой голову и грудь, прилила к нижним конечностям, а если этой цели лечение достичь не смогло, то другую, не менее значительную, выполнило успешно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157