Ц Под ним кое-что спрятано, Ц сказал торговец Каттаю. Ц Укажи мне, где э
то лежит и что это такое. Не прикасаясь к платку! И снова Каттай ответил бе
з запинки, ни на мгновение не задумавшись:
Ц Там ничего нет, господин мой. Если только тебе не было угодно укрыть до
хлого жука, лежащего вот тут, и норку, вырытую земляным червём, Ц вон там…

Тарким переглянулся с Харгеллом; мальчику показалось, будто на лице госп
одина промелькнуло радостно-тревожное выражение. Ни дать ни взять Тарки
м обнаружил нечто столь редкостное и удачное, что сам себе боялся повери
ть. Каттай даже подумал: неужто Лунное Небо наделило хозяина свойством в
сё время что-то забывать и терять и он радуется невольнику, умеющему найт
и любую пропажу?.. Было бы воистину хорошо, если бы «под это дело» (как выраж
ался дядя Ингомер) милостивый господин Тарким решил оставить его при себ
е… Каттай подумал и всё-таки решил, что на растеряху его нынешний хозяин н
исколько не был похож. Наоборот: всякая вещь у него занимала своё, раз и на
всегда определённое место. Такой нигде не позабудет не то что кошелёк с д
еньгами или родительский амулет Ц даже щепочку, которой чистил в зубах…

Ц Проведи его кругом лагеря, Ц велел торговец Харгеллу, Ц и вернись. Бе
лир! Быстро сюда!.. Да лопату с собой захвати…
«Значит, Ц идя рядом с надсмотрщиком, гадал про себя Каттай, Ц господин
хочет, чтобы я делал для него что-то иное. Но что?..»
Ему представилась палатка, поставленная на рыночной площади. Люди платя
т по денежке и входят туда, а он, Каттай, угадывает, у кого в кулаке лежит поз
олоченный орешек. Это была бы хорошая и сытая жизнь…
Когда они с Харгеллом вернулись к костру, возле ковра, на котором возлежа
л Ксоо Тарким, возвышалась кучка песка. Упыхавшийся Белир сидел в сторон
ке на корточках, рядом стояла воткнутая лопата. Видно было, как тщательно
он гладил ею песок, делая кучу со всех сторон одинаковой.
Каттай подошёл, и Тарким нетерпеливо обратился к нему:
Ц Можешь мне рассказать, что зарыто в песке?
Он очень волновался. Каттай понял: его ответ был важен для господина. Маль
чик невольно напрягся, и за лобной костью стало сгущаться тёмное облачко
боли. Такого с ним ещё не бывало. Он зажмурился и протянул ладони вперёд. Х
озяин каравана дёрнулся было Ц «Не прикасаясь!..» Ц но всё-таки промолча
л. И правильно сделал. Мальчишке понадобилось на раздумье всего нескольк
о мгновений.
Ц Моему господину, Ц сказал он, Ц было угодно зарыть здесь три камня: се
рый, зелёный и беловатый. А ещё под серым лежит медная монетка. Это нардарс
кая монетка в одну двадцать пятую лаура…
Хозяин каравана стиснул угол подушки:
Ц Разрой песок, Белир…
Всё было так, как сказал Каттай. И камешки, и монетка, за которую дома можно
было купить у булочника половинку свежей лепёшки…
Тарким резко выдохнул Ц он всё это время, оказывается, не дышал Ц и с вел
ичайшим облегчением откинулся на ковре, закрывая глаза.
Харгелл скривился так, словно в рот ему попала какая-то гадость:
Ц Я видел уличных чародеев, угадывавших, сколько горошин ты вытащил из м
ешочка. Мне рассказали, как они это делают, и с тех пор я всегда обманывал и
х. Вытаскивал три, а сам думал: «четыре! четыре!», и они тоже говорили «четыр
е». Это ведь ты положил монетку и камни. Мальчишка просто подслушал, что бы
ло у тебя на уме!
Каттай смотрел то на одного, то на другого. Боль покинула его лоб и перепол
зла в затылок и шею. Он мог бы сказать Ц и доказать! Ц надсмотрщику, что де
йствительно видел. Но не отваживался.
Ц Милый мой Харгелл, Ц проговорил Тарким, не открывая глаз. Ц Ты пытаеш
ься уберечь меня от разочарования, и я тебе благодарен. Я действительно с
ам положил и монетку, и камни. Но я подумал об уличных фокусниках чуть рань
ше, чем ты. И я вытряхнул монетку из кошеля не глядя, чтобы самому не знать н
и её достоинства, ни места чеканки. И Белир не увидел её, потому что я велел
ему отвернуться. Что ты скажешь на это, мой добрый Харгелл?..
Надсмотрщик поскрёб нечёсаную бороду и ответил:
Ц Скажу, что мальчишке надо бы дать хлеба с маслом, сколько в брюхо войдё
т.
Ц Ну так и дай!.. Ц неожиданно громко расхохотался Тарким. Ц А ты, Каттай,
вот что. С завтрашнего дня можешь ехать в повозке или идти пешком, как сам
пожелаешь. А если вдруг кто обидит Ц не жди, сразу жалуйся мне или Харгелл
у. Понял, малыш?
Каттаю действительно дали ломоть хлеба, настоящего белого хлеба из запа
сов хозяина, огромный ломоть, отрезанный от целой ковриги. Ксоо Тарким зн
ал, чем запасаться в дорогу! Замечательный мастер испёк этот хлеб таким о
бразом, что мякиш не черствел даже после долгого путешествия в кожаном к
оробе. Конечно, коврига не казалась только что вынутой из печи, но была мяг
кой и плесенью не отдавала. После однообразной каши, которой кормили раб
ов, этот хлеб, да ещё и густо намазанный маслом, показался Каттаю самым вку
сным, что он когда-либо ел. Он единым духом умял половину ломтя. Потом неиз
вестно отчего вспомнил о сидевших в клетке Щенке и Волчонке. У обоих кост
и выпирали сквозь кожу, и матери не дали им и дорогу вязаных безрукавок, от
гоняющих холод. «Помоги тому, кому плохо сегодня, и назавтра кто-нибудь по
может тебе…»
Каттай представил, как проглотили бы эту пищу Богов двое оголодалых маль
чишек, и очередной кусок застрял у него в горле. Ему расхотелось доедать х
леб. Надо было, пожалуй, сразу разделить его натрое… Каттай собрал с колен
крошки и огляделся, чувствуя, как подкатывает тоска. Он ещё не согрешил, но
уже видел себя преступником.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14