...Вообще встречи с партнерами такого уровня подобны игре в бильярд: тебя спросили - ты ответил; "п и р а м и д а" разбита, шар в лузе, "с в о я к" отведен к борту, делайте вашу игру! (Не зря, видно, Маяковский именно за бильярдом находил успокоение от ежедневного литературного каратэ, где все приемы дозволены.)
Господин фон Мош выразил удовлетворение визитом первого советского журналиста в Ансбах, спросил, что я знаю о Франконии, ее старинных городах; "у нас есть селения, где ничего не тронуто, начиная с шестнадцатого века, это надо посмотреть, мы почитаем за высокую честь охранять памятники, хотя далеко не всем жителям этих п а м я т н и к о в может нравиться теснота улиц и трудности с жильем, однако туризм многое окупает".
Затем мы перешли к существу вопроса.
- Да, ситуация с замком Кольмберг довольно сложная, - сказал фон Мош. - По весьма приблизительным подсчетам, в реконструкцию этого исторического памятника, некогда принадлежавшего послу Германии Фореджу, ныне вложено не менее пятнадцати миллионов марок, и не нами, - такие деньги практически невозможно выбить у правительства, - а новым хозяином замка господином Унбехавеном.
- У вас есть какие-либо материалы о господине Унбехавене?
- Нет, - быстро ответил молодой внешнеполитический советник, - мы не располагаем о нем сколько-нибудь достоверной информацией.
- Разве что одна довольно любопытная деталь, - словно бы не заметив чрезмерной категоричности своего молодого советника, сказал фон Мош. - Перед тем как приобрести замок у господина Эрла Фореджа - сына посла и племянника профессора Адальберта Фореджа из Эрлангена, - господин Унбехавен работал простым дорожным мастером... Я понимаю, прилежно работая, отказывая себе во всем, можно скопить хорошую сумму, но пятнадцать миллионов...
- А нельзя ли запросить от господина Унбехавена отчет о том, как он собрал такую сумму?
- Никто не может заставить его ответить на этот вопрос. Если бы он уклонялся от налогов, не платил за квартиру, воду, отопление или телефон, мы бы могли обратиться в суд. А чем мы сейчас обоснуем наше требование дать отчет о его миллионах?
- Наследник посла Фореджа, его сын Эрл, видимо, сильно нуждается, если пошел на продажу замка?
- Нет, Форедж-младший - весьма влиятельный человек... Вполне состоятельный... У него есть и сестра, но она, увы, в доме умалишенных... Как вы понимаете, дядя Адальберт, профессор теологии Эрлангенского университета, скорее всего откажется от встречи с вами - в силу своего прошлого...
Молодой советник прибавил:
- Ах, эти б ы в ш и е.
- Вы намерены посетить Кольмберг? - спросил фон Мош.
- Обязательно.
- Я бы не сказал, что ваш немецкий вполне совершенен, - заметил бургомистр.
- Он чудовищен, - уточнил я, - мне приходится нарабатывать язык практикой, но я как-нибудь обойдусь английским.
- Я бы не рекомендовал афишировать дело, из-за которого приехали, - после паузы сказал фон Мош.
Потом он легко поднялся, отошел к маленькому столику, где был кофе, подарил мне альбом о городах Франконии, и мы приступили к заключительной части беседы, "протокольной", как иногда ее называют: погода, дети, театральные постановки, пара шуток, пожелание успехов и страстное уверение в необходимости повторных встреч - в самое же ближайшее время.
На пороге кабинета фон Мош, пожав мне руку, легко пробросил:
- Вы знаете мой телефон, в случае какой-либо нужды звоните до пяти, езды в Кольмберг - полчаса, в секретариате работают компетентные люди, вам окажут необходимую помощь. Всего хорошего, приятной поездки...
4
...Замок я увидел издали; он возвышался на пригорке - типично германская крепость, командная высота; дорога п р о с т р е л и в а е т с я, старая дорога, мало таких осталось, в ней видно былое; начинает играть п р и м ы с л и в а н и е, возникают картины средневековья, затаенности, ночного мрака, когда вокруг - ни огонька; также зримо предстают воображению времена того чудовищного, совсем недавнего средневековья, когда сюда поднимались грузовики с засиненными фарами, чтобы не было видно сверху летчикам союзных держав, а в этих крытых грузовиках с эсэсовскими номерами были ящики, причем далеко не все эти ящики были маркированы: конспирация начинается с малого; и были в этих ящиках картины и иконы, похищенные в музеях Советского Союза, и переправлял их в этот замок один из бывших владельцев, ныне профессор теологии (какое кощунство!), а в прошлом эсэсовец Адальберт Форедж. Можно представить себе, сколь часто он приезжал сюда с Восточного фронта, сопровождая рейхсминистра Розенберга и других гитлеровских бонз! (Не исключено, кстати, что в замок наведывался и Геринг - "интеллектуал, истинный ценитель прекрасного, страстный борец за светозарные идеалы новой национал-социалистической культуры", писали о нем в газетах НСДАП.)
Маленькая деревенька, над которой возвышается замок, тоже называется Кольмберг. В ней я смог угадать черты тех селений, которые помню по сорок пятому году, когда жил, мальчишкой еще, в доме, где останавливаюсь комбриг Константин Корнеевич Лесин и его жена, военврач Галина Ильинична, в Рамсдорфе, что под Берлином.
Деревенский аккуратненький ресторанчик, где можно (по правилам здешнего ГАИ) выпить кружку баварского пива, присев за столик рядом с громадноруким крестьянином, - то место, с которого следует начать подход к замку.
- К вам можно? - спросил я.
- Присаживайтесь, - ответил крестьянин, одетый в рабочий джинсовый костюм, удобную (но при этом щегольскую) шапочку и ярко-желтые короткие сапожки.
(Эстетика рабочей одежды здесь - практика торговли, которая просто-напросто разорит фирму, поставляющую неходовой товар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153