идеал их прошлого определенно однозначен - это фашизм.)
- Когда была развернута экспозиция? - спросил я гида, то и дело поглядывавшего на часы.
- Давно.
- До войны?
- А меня тогда еще и не было, - засмеялся парень. - Откуда же я могу знать?!
...Об этом знал другой человек, в Геслау, таком же маленьком городке, да и в прекрасном средневековом Ротенбурге-об-дер-Таубер тоже живут люди, которые кое-что помнят о таинственном замке Кольмберг.
А знали они и помнили то, что в старые времена именно через Кольмберг шла дорога с севера, с Балтики, на Зальцбург, а оттуда в Теплицзее, к тому озеру, где начальник СС Эрнст Кальтенбруннер в последние недели воины у т о п и л множество ящиков - громадных, водонепроницаемых, без опознавательных знаков.
- Унбехавен - нацист низкого ранга, - сказали мне в Геслау, - что-то идентичное капитану, не больше... Хотя самые страшные люди - это исполнители... Он был в окружении рейхсминистра оккупированных восточных территорий Альфреда Розенберга вместе с Адальбертом Фореджем. Именно по каналу Унбехавен - Форедж (племянничек) замок был оборудован под хранилище ценностей, вывезенных из Советского Союза.
- Что значит "канал"? - спросил я.
- Здесь масса вопросительных знаков, - ответили мне. - "Канал" - это способ общения между двумя единомышленниками... Можно только предполагать... Кое-кто считает, что сын Фореджа, Эрл, не был отправлен на фронт именно взамен за эту услугу Розенбергу... А услуга действительно весьма серьезна: кто бы мог подумать, что в замке старого дипломата оборудован тайный склад похищенных музейных ценностей?! Унбехавен был не только в курсе этой сделки, не только помог ей свершиться, - он знал что-то очень секретное о бизнесе "Розенберг Форедж". Потому-то он и смог - по прошествии лет - стать владельцем замка. Но откуда у него пятнадцать миллионов марок на реставрацию Кольмберга?! Откуда такие деньги у скромного дорожного мастера?! Может быть, все это связано с гибелью Бэра?
- Кто такой Бэр?
- Странный человек... Нацист, прибалт, работал с Розенбергом, прибыл в Кольмберг вместе с колоннами грузовиков, набитых ящиками с полотнами Рафаэля, Врубеля, Тициана, Серова, Мурильо, Поленова, Васнецова. Он, как явствует официальная версия, покончил с собою вскоре после окончания войны. Почему? Врачей в Кольмберг не вызывали, никакого вскрытия не было... А ведь Розенберг тоже был балтийским немцем... Как и Бэр... И прислал в начале сорок пятого к Фореджу именно Бэра... А когда после войны в Кольмберге появился Унбехавен, Бэр "покончил с собою". А Бэр знал очень многое - если даже не все - по поводу тех ценностей, которые прошли через Кольмберг на юг и которые хранились там...
- Их вывезли из замка до окончания войны? Мой собеседник усмехнулся:
- Окончание войны я встретил в концлагере; нас, молодых христиан, обвинили в подрывной деятельности ранней весной сорок пятого...
5
Снимаю трубку телефона, набираю цифры "118" и дожидаюсь привычного ответа: "Добрый день, справочная служба, чем я могу вам помочь?"
Говорю:
- Вы можете мне помочь, если разыщете телефон господина Эрла Фореджа, проживающего в Мюнхене, и его дяди, доктора Адальберта Фореджа, дом которого находится в Эрлангене.
- Одну минуту, пожалуйста.
(Вы можете мучить вопросами людей, сидящих на телефонах, десять, пятнадцать минут, пусть вас интересует адрес или телефон какой-нибудь бабушки в маленькой деревушке Шварцвальда - что ж, раз нужно - значит, нужно, будут искать, найдут, ни грана раздражения, это карается увольнением, а работу найти куда как трудно, а христа ради здесь не подают, помрешь с голода! Впрочем, видимо, сказывается и долгое притирание населения к НТР; справка, как нечто экономящее время, то есть самый дефицитный общественный п р о д у к т, есть ежеминутная необходимость для к а ж д о г о. Большая экономия начинается с малого - прежде всего с экономии минуты и нервов.)
- Итак, мой господин, - счастливо сообщил служащий бюро справок, - вот интересующие вас телефоны в Мюнхене и Эрлангене, записывайте, пожалуйста...
Я записал.
Форедж Эрл - 089/85.19.41. Это Мюнхен. Адальберт Форедж - 09131/41623. Работник штаба рейхсминистра Розснберга. Впоследствии профессор теологии университета в Эрлангене. Фу, как нехорошо. После грабежа русских церквей и музеев - да в теологию... Бог не любит двурушников. Как, впрочем, и земные его дети.
Звоню в Мюнхен.
- Здесь Форедж.
- Добрый вечер, господин Форедж.
- Добрый вечер.
- Вас беспокоит писатель, представляющий советскую газе...
- Советскую?! Какое вы имеете право звонить в частный дом? Кто вам позволил набирать мой номер?! Что за безобразие, в конце кон...
Я не отказал себе в удовольствии: "око за око, зуб за зуб"; началась истерика, можно бросить трубку; объясняться с такого рода контрагентами бесполезно, зряшная трата нервов и времени. Зоологизм ненависти слеп, а потому - неизлечим.
Звоню в Эрлаген.
- Господин Адачьберт Форедж умер, - ответил мне после паузы дребезжащий старческий голос, - пожалуйста, не звоните сюда больше.
6
И снова справочная служба; на сей раз прошу дать мне телефон МВД ФРГ, парламентского статс-секретаря фон Шеелера.
- О, здравствуйте, господин Семенов, - ответил помощник, - нам все рассказала директор газеты "Цайт" графиня Дёнхоф, мы в курсе. Пожалуйста, свяжитесь с господином Гаснером, это руководитель подразделения, занимающегося поиском краденых произведений культуры, а также охраной памятников старины. Его телефон очень прост - 781, всего три цифры, так называемый оперативный номер, или же второй, городской, 51.433.
Конечно же я позвонил по оперативному, интерес во всем - прежде всего!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153